Я чувствовал, что мне нужно сбросить как на телефоне все заводские настройки или я с ума сойду. Если уже не сошел. Понимаете, все мои желания и мечты остались там, в будущем. Здесь они не работали. Я сейчас сидел на горе, вдалеке от мира и осознавал, что нахожусь на краю вечности. Из вечных потребностей, которые не зависят от года от рождества христова - это поесть, поспать и насытить клетки кислородом. А мечты и желания меня молодого мне вообще уже были не нужны. Весь опыт я пережил, осознал, впитал и использовал.
Но это конечно, какой-то снобизм. Возьмем, например, какую-нибудь хорошую книгу. Я читал мне полюбившиеся книги в разных возрастах и все время находил в них что-то новое. И читал каждый раз с удовольствием. Надо было с таким же настроем подойти и к своему путешествию. Без снобизма. Вот как с папой. Относиться к людям не как к людям прошлого поколения, а как к ныне живущим. Я умел это делать, читать душу человека без статуса, без положения в обществе. Как с детьми.
Многие люди были мимолетны в жизни, но если с ними говорить, в каждом человеке можно найти красивые стороны, красивые воспоминания и эмоции. Ведь это могут быть восемнадцать лет чистого созерцания, жизни-медитации. Мне как будто дали отпуск на долгий срок. Не надо переживать, что-то планировать, зарабатывать. Ведь я знаю, что все я пережил, все я смог, и все у меня было хорошо. И моя задача просто вернуться к своим детям и жене, в ту же самую жизнь.
Ко мне пришло воспоминание о взгляде Клоуна Судьбы. Вернее даже не воспоминание, а ощущения этого взгляда, как он гулял по моей душе. Как же он ровно и безжалостно читал все мои события жизни. Как хирург. Никакого сострадания к боли. Стоп. Эти ощущения. А если я так же буду смотреть на свои события? Но где же тогда радость от жизни? Сам Клоун Судьбы именно так находится здесь целую вечность? Подобрал самый оптимальный вариант существования. Нет, я так пока не могу, я тепло люблю. Люблю его дарить и получать.
Я почувствовал большое воодушевление. Но не такую неконтролируемую радость, которую обычно чувствуют люди, когда им подарили то, о чем они мечтали. А вдохновение, пробудившуюся волю и желание жить, которые не ломаются обстоятельствами.
Я встал и пошел домой. Вернее почти побежал. Мне надо было научиться жить по новому в своей старой жизни. И как-то решить эту дилемму, чем мне жить настоящим прошлым или отрезком в будущем.
Вечер я провел с папой и мамой. Смешно. Сейчас я был младше их всего на шесть лет. Как личности я их уже видел немного по-другому. Менее возвышенно что ли. Но я старался не придавать этому значения, так как мое нахождение здесь было нечестно по отношению к ним, ведь перед ними был не совсем их сын.
Папу я был безумно рад видеть, и не было разницы какого он возраста, и что он говорил, что думал по поводу войны в Чечне, или о правлении Бориса Ельцина, о дефолте, об общей ситуации в стране. Он вызывал у меня теплоту в центре груди.
Я в этот вечер не пошел грустить, а пошел спать. Я ездил в институт на электричке, которая уходила в Краснодар в 5-30, надо было поспать...
Пятый день
Вставать нормально в 4-30 я умел только тогда, когда мне предстояла какая-нибудь увлекательная поездка. Дорога в институт для меня не была увлекательной, особенно холодным утром ноября. Это утренняя темнота, легкий туман, свет фонарей на перроне, запах угля и холод. И эта тяжелая студенческая сумка, которую мама набивала с заботой всей необходимой едой. Мне всегда казалось, что так уезжают на войну, а не в институт.
Но это все было 18 лет назад. Все, что мне сейчас доставляло дискомфорт - этот холод. Его, наверное, никогда не победить. Я забрался на верхнюю полку и стал созерцать атмосферу пригородного поезда. В нем всегда было так много совершенно разных людей. И у каждого своя причина встать в 4-30, плюс минус час, чтобы добраться до Краснодара.
Почему-то для меня эта поездка всегда была болезненна. Я всегда хотел отсрочить приближение Краснодара и понедельника. Я не знаю почему. В каждом этом понедельнике не было каких-то страшных испытаний или сложных занятий. В нем было приближение какого-то непонятного будущего, чего-то неприятного. Я вспомнил эту свою тревогу. В эти моменты я не хотел, чтобы будущее наступало. Хотелось спрятаться во сне, в своей спальне, в этом вагоне. Чтобы поезд опоздал. Странно. Глупо. Но это было так. Я не знаю почему. Но это меня преследовало долго.
Еще в детстве я осознал, что абсолютное счастье и время несовместимы. В детстве, слышите? В детстве я уже думал об этом. Что если и есть Рай, о котором мне постоянно твердила бабушка, то в этом пространстве не должно быть времени. В детстве все хотели стать взрослыми, а я мечтал о том, чтоб время остановилось. Так как ощущал, что все-таки детство - это самое беззаботное время. И странно, почему Клоун Судьбы не забросил меня туда, а именно в возраст, где я усиленно и тщетно пытался найти смысл жизни.