— Что за это шваль? Что за отребья? — возмутился один из блистающих рыцарей.
— Сдается мне, это ветераны битвы при Драгане, сэр. — к беседе благородных незаметно присоединился Жак Стальные Яйца. Он пешим стоял возле стремени Упрямца.
— Ты можешь разглядеть отсюда? — удивился Лаи.
— Да, сэр, у меня острое зрение. — кивнул оруженосец, пряча за пазуху кожаную трубу. — Эти бойцы очень похожи на тех, которые погибали под эльфийскими стрелами.
— А где же крылатые всадники?
— К-ха! — опять сплюнул сэр Ричард. — Нашим черным петушкам нужно время, чтобы облачиться в свои крылышки! Мы застали их в одних подштанниках.
Лаи улыбнулся, внезапно вспомнив, что предлагал использовать Жак в качестве знамени.
Однако неслаженный строй воинов, которых презрительно назвали швалью и отребьем, превосходил числом войско гномов, и быстро приближался к гукском каре. Теперь на холме не только Жак, со своим острым зрением и стальными яйцами, мог разглядеть солдат врага. Да это были те же воины, что бились и погибали под поющими эльфийскими стрелами. За ними, от лагеря неприятеля, выдвинулись еще два войска.
Чеканя шаг шли копейщики лорда Джордана, держа плотный дисциплинированный строй. Над стальными, отполированными до блеска, шлемами покачивался лес копий, ради крепких древок которых была вырублена ни одна ясеневая роща.
— Мерзкие предатели! — презрительно сплюнул сэр Ричард.
— А вот и петушков подвезли. — пробормотал Жак, прикладывая к глазу свою кожаную трубу. — Целая сотня крылатых, драть их, всадников.
По рядам рыцарей на холме пробежал ропот. Силясь рассмотреть, ставшего уже легендарным противника, дворяне привставали на стременах и вытягивали шеи. Нескольких любопытствующих взглядов удостоился и Аргилай, героя Драгана.
— Что это у тебя? — Лаи больше заинтересовался кожаной трубой своего оруженосца, чем крылатыми всадниками.
— Купил у одного моряка, сэр. — ответил Жак, показывая незамысловатое устройство из пары линз, встроенных в кусок свернутой кожи. — Зрительная труба. Картинка не всегда четкая, но думаю всяко лучше, чем зенки выпучивать, сэр.
За несколько шагов до противника, гномья бронированная черепаха, не сбавляя ходу и не теряя строй, выплюнула из себя тучу дротиков. Специальные наконечники, по типу гарпунов китобоев, застревали не только в телах противника. Щит, пробитый насквозь и отяжеленный дротиком, становился крайне неудобным и совершенно бесполезным в бою.
Грохот ударов щитов о щиты и крики боли, возвестили об официальном начале сражения. Быстро заработали длинные гукские копья, дырявя легкие кольчуги и, протыкая кожаные панцири словно масло. Упали первые алебарды горцев, раскалывая шлема вместе с содержимым, словно гнилые тыквы. Гномы короля Бабаха и горцы кангалы работали вместе эффективно и слаженно, как хорошо отрегулированный часовой механизм. Каре продвигалось по полю боя, оставляя за собой кровавый след и мертвые тела врагов. На место павшего или получившего ранения гука, в первых рядах черепахи, тут же вставал новый боец, а тело раненого или убитого моментально затаскивали в центр строя, где лекари без устали спасали жизни и облегчали муки умирающих.
ше вечно страдать, нежели сделать что-нибудь противное совести?
— Сдается мне, копейщики Джордана целят нашим в правый фланг. — задумчиво произнес пожилой дворянин, поглаживая свои седые усы.
— А значит: подставят нам свой тыл! — от возбуждения один из рыцарей обнажил меч и звонко ударил им по щиту. — Самое время ударить!
— Совсем ошалели эти столичные хлыщи, к-ха. — пробормотал сэр Ричард, а потом рявкнул во всю мочь своих медвежьих легких. — Приказа нет! Мечи в ножны! Ждать!
Упрямец внезапно загорцевал, тряся головой и вырывая поводья. Аргилай приложил большие усилия, чтобы удержать коня на месте.
— Да, что с тобой такое?!
— Вот и кони наши рвутся в бой! — хохотнул сэр Коннор из дома Кларков. — Где же гонец?
— У основания холма есть движение. — Жак не отрывался от своей трубы. — Нет. Наверно показалось.
— Они опустили копья и целят во фланг! — рыцарь так и не убрал меч. — Надо атаковать!
— Нам велено ждать, Кристоф Ромуальд! — вновь рявкнул рыцарь Медвежьего Озера. — Нет приказа — нет гонца! Нет гонца — нет атаки! Тебе записать, или запомнишь?
Клетчатые черно-белые гербовые накидки гном узнал сразу. Бойцы подлого предателя Джордана, сомкнув строй и опустив копья, быстрым шагом приближались к правому флангу, на котором посчастливилось очутиться Нюху и Бипе. Гном покрепче сжал копье и постарался дышать ровнее, чтобы не сбить дыхание перед схваткой. Ох и зря он вчера съел столько квашеной капусты с чесноком. Запашок в закрытом шлеме стоял тот еще. Даже несмотря на морозное утро по лицу стекал пот, впитываясь в густую бороду.
Когда до противника оставалось не более десяти шагов — прозвучала команда. Бипа и другие гномы из первого ряда, метнули дротики. Острые наконечники с крюками легко нашли цели, не прикрытым щитами. Строи сошлись. Глухо стуча древки копий встретились в поединках. Началось своего рода фехтование. Но гномам было сподручнее — каждое длинное копье держали сразу два специально обученных гука. А потому они легко пресекали любые попытки защиты и прицельно наносили точные уколы в шею или подмышку, где доспехи наиболее уязвимы. Нюх и несколько других гномов бросили щиты и ловко сиганули под копья противника. Низкий рост и тут был подспорьем. Кода человек двумя руками держит копье и видит перед собой противника, то никак не ожидает атаки снизу. Да и не каждый закрытый шлем позволяет разглядеть, что творится под ногами. На четвереньках, проскользнув до самого строя противника, гномы обнажили кинжалы. Большая часть доспехов пехоты рассчитаны на то, чтобы защитить своего владельца от удара сверху, сбоку, сзади или спереди. И мало кто задумывается, как много различных щелей можно найти тонким кинжалом, если наносить удары снизу, с самого уровня земли. Перед Нюхом оказался большой выбор уязвимых мест в защите противника. Некоторые весьма интимные.
Но в бой еще не вступили главные силы неприятеля — крылатые всадники. Длинной колонной, сотня конников, неслись по равнине, закладывая большой крюк вокруг гукского каре. Крылья, с черными перьями, трепетали от встречного потока ледяного воздуха.
Упрямец неистово рвал поводья. Чтобы успокоить коня, Аргилаю пришлось спешиться и, отвлечься от созерцания битвы.
— Да что с тобой такое, мальчик? Ты, как с ума сошел.
Другие боевые кони вели себя смирно. Седоки косо поглядывали на мучения сэра Камня Ярости и посмеивались над новоиспеченным рыцарем.
— Кавалерия явно нацелилась ударить бородатым в тыл! — прокомментировал, происходящее на равнине, седоусый дворянин. — Где тайное оружие, что обещал нам король Бабах?
— Но, покамест, гуки неплохо справляются. — поддержал другой рыцарь в небесно-голубом налатнике. — Если так пойдет и дальше…
— Если так пойдет и дальше, — вступил в разговор сэр Коннор из дома Кларков. — То гномы справятся без нас. — он возвысил голос. — Братья! Неужели мы отдадим славу этой победы коротышкам?
Множество голосов, молодой и горячей Хадолской знати, прозвучали в поддержку прославленного рыцаря.
Сэр Ричард взревел, легко перекрыв всех своим могучим басом:
— Коннор, одумайся! К чему ты призываешь? Вы все поклялись служить королю и роду Винкрафтов! — могучий воин пустил своего громадного коня вдоль строя. — Мы выполняем приказ принца Дина! Мы останемся на этом холме, пока Его Высочество не повелит иного!
Жак схватил повод Упрямца и помог своему господину успокоить коня.
— Сэр, либо я зоркий, как крот, либо у подножия холма опять движение. Я определённо видел всадника. Тот двигался от шатра принца в нашу сторону.
— Что ты хочешь сказать? — уточнил Лаи, поглаживая шею Фельдбонского боевого жеребца.
— Хочу сказать, сэр, что теперь всадника там нет. И мне это совершенно не нравится. — хмуря сросшиеся брови, ответил маленький оруженосец.