— Скажу об этом сэру Мэрри. — решил Аргилай.
— Попробуйте, сэр, но сдается мне, он слегка занят. Сдерживать свору породистых гончих псов, почуявших добычу — непростое дело.
— Тогда скажи Борзому. — приказал Лаи. — Пусть возьмет самых резвых коней и нескольких ребят…
— Выполнено, сэр! — с хитрой ухмылкой, поклонился человек, похожий на хорька. — Они уже в пути. Я знал, что Вы примете именно такое решение, сэр.
— Смотрите! Смотрите! — закричал один их рыцарей, указывая на равнину.
— Гонец? — встрепенулся сэр Коннор из дома Кларков, привставая в стременах.
Но нет, наблюдательный рыцарь заметил иное. Теперь это увидели все. Из центра каре гномов в осеннее небо поднимался столб дыма.
— Тьма и кровь, что за наваждение? — испугано воскликнул пожилой дворянин, обладатель седых усов
Крылатые всадники закончили маневр и перестроились. Смертоносный стальной черный клин стремительно разогнался, чтобы атаковать гномью черепаху с тыла. Прорвать строй, сломить сопротивление, растоптать противников — все это и многое другое кавалерия Хадна-ара отлично умела, и уже успела доказать свои навыки в битве при Драгане.
Заметив, приближающуюся, конницу неприятеля гномы еще плотнее сомкнули ряды и упрели копья в землю. Одновременно с этим горцы кангалы выставили свои алебарды, создавая второй ряд стального частокола.
Клин стремительно приближался, мерзлая земля летела кусками из-под копыт лошадей. Всадники обнажили длинные тяжелые мечи с воронеными клинками. Боевой клич, на неизвестном, на Севере языке, ревом взлетел над полем боя. До столкновения оставались считанные мгновения, когда гномий строй внезапно расступился. Из глубины каре, на крылатых всадников, гостеприимно взирали улыбающиеся деревянные морды животных. Они украшали осадные баллисты, заряженные огромными валунами.
— Жалкие подражатели! — заржал Жак. — Идея бить всадников камнями: принадлежит Вам, сэр Аргилай Камень Ярости!
Баллисты одновременно выстрелили. Ломая кости и сминая все, что встречали на своем пути, тяжелые валуны разметали плотный кавалерийский строй, оставляя в нем длинные сквозные прорехи. К громкому шуму боя, добавился треск, скрежет метала о камень, крики боли и ржание умирающих лошадей. Оставшиеся в живых крылатые всадники, потеряли свое построение и не решились атаковать гномью черепаху в лоб. Кавалерия Хадна-ара повернула своих скакунов, чтобы перестроиться и зайти на новый атакующий маневр.
Но не тут-то было! Гномам было мало лишь отразить нападение. Кровожадные гуки попробовали крови черных всадников и вошли во вкус. Боевые рога пропел атаку. Из каре выкатилась большая трехколесная телега. Выкатилась сама, никем не запряженная. Рядом с единственным передним колесом располагался котел, столь солидного размера, что в нем можно было сварить сразу четырех коров. Из трубы, на крышке котла, валил черный дым. Сам король Бабах, в великолепных золоченых латах, восседал в резном деревянном кресле, установленном посреди телеги. Рядом с креслом располагались две большие бочки, от которых в студеное осеннее небо поднимался густой белый пар. От бочек шли медные трубки, присоединенные к длинному металлическому стволу. Тот в свою очередь воинственно торчал над передним колесом и заканчивался тонким раструбом, формой, очень знакомой любому мужчине.
На холме, где расположилась кавалерия Хадола, воцарилось смущенное молчание.
— Это ведь не то, что я думаю? — разглядывая солидный ствол короля Бабаха, обескураженно спросил Аргилай.
— Именно то! — с видом эксперта, заверил Жак Стальные Яйца. — Тайное оружие гномов.
— Не думал, что гномы настолько комплексуют из-за своего, ммм, — Лаи, попытался подобрать нужное слово. — Минимализма.
— Сущий пустяк — как говаривал мой папаша. — кивнул оруженосец.
— К-ха, вот, что значит мастера на все руки. — одобрительно пробасил сэр Ричард Мерри. — Это тебе не носок подкладывать!
Король Бабах дернул рычаг, и телега лихо рванула вдогонку за остатками крылатых всадников, быстро набирая скорость, способную потягаться с самыми резвыми скакунами. Бешено работающие поршни под днищем телеги, сливались в сплошное размытое пятно. Его Величество ловко крутанул вентиль, наводя свой длинный металлический ствол на конницу врага, и нажал ногой педаль. В бочках забулькало, медные трубки затряслись. Тонкий раструб ствола пару раз дернулся, изверг облако пара, а затем из него прыснула мощная струя кипятка.
Непробиваемые черные доспехи, защищающие своих владельцев от стрел и мечей, оказались беспомощны против высокой температуры. Кипяток проникал в каждую щель, обжигая людей и животных. Все, кого касалась, струя короля гномов, падали на землю и бились в конвульсиях от страшной боли.
За телегой бежали несколько десятков пеших гномов, закованных в позолоченную броню, почти такую же, как у Его Величества — личная гвардия короля Бабаха, набранная из самых могучих и опытных бойцов. Каждый гном нес в руках увесистый молоток и тонкий кинжал, больше похожий на большой гвоздь. Подбегая к, упавшему с коня, крылатому всаднику, гном вставляли в щель забрала кинжал, и хорошенько прикладывался по нему молотком. А если противник лежал на животе, то кинжал вставлялся в другое уязвимое место.
Холм взорвался криками радости.
— Король Бабах! — кричали рыцари, вскидывая обнаженные мечи.
Это была еще не окончательная победа, но огромный шаг на пути к ней. Крылатых всадников гнали по полю, сбивали с коней струей кипятка и добивали на земле. Копейщики оказывали последние попытки сопротивления, несли огромные потери, но не собирались отступать. Люди лорда Джордана прекрасно понимали — предатель может найти легкую смерть лишь в бою. Остатки пехоты врага горцы добивали алебардами.
— Славься ствол короля Бабаха! — ликовало Хадолское дворянство. –
Славься союз людей и гномов!
— Самое время ударить и гнать врага до самого Хадна-ара! — прокричал сэр Коннор из дома Кларков. Кони рыцарей гарцевали от всеобщего возбуждения. — Где же гонец принца Дина?
И сэру Коннору из дома Кларков ответили.
Громкий протяжный рык родился в глубине вражеского лагеря. Поднялся в небо и пролетел над полем боя, заставляя все живое сжаться от страха и покрыться бисеринками холодного пота. Проникая через уши в каждую клеточку тела, этот рык извлекал из подсознания самый древний, первобытный ужас: немое оцепенение жертвы перед могучим хищником.
Глава 18. Конец всей надежды
От лагеря неприятеля на берегу озера, в направлении строя гномов, по степи неслись две дюжины чудовищ из самых жутких кошмаров. Ростом на голову выше конного всадника. Плотные и развитые мышцы покрывала кожа буро-коричневого окраса, структурой похожая на кору старого дерева. Голову, с покатым лбом и массивной нижней челюстью, венчали, загнутые вперёд, острые рога. В огромной вытянутой, как у крокодила пасти, виднелись острые клыки. Передвигаясь на двух нижних конечностях, существа помогали себе более длинными передними, которые оканчивались шестью огромными, размером с рыцарский меч, когтями. На спине вдоль позвоночника располагались пять шипов — больших в районе головы и укорачивающихся к хвосту.
— Что это за кошмар? — пробормотал, враз севшим голосом, сэр Коннор из дома Кларков.
— Шестипалые… — пробормотал Жак Стальные Яйца. Нервно облизывая пересохшие губы, оруженосец прилип глазом к своей Зрительной трубе. — Гром Пустыни, Дыхание Смерти, как называют их на крайнем юге. Чудовища, созданные магией. Самые сильные хищники пустыни. Никогда не думал, что их можно дрессировать.
— Откуда ты столько знаешь? — поразился Аргилай.
— Сэр, — Жак на секунду оторвался от своей трубы. — Как я уже говорил: я крайне полезный человек. — он вновь приложился глазом к линзе. — Как же они управляют шестипалыми, драть их за ногу?
У гномов не было времени выяснять ни имя нового противника, ни кем он выведен.