— Отец, мы уходим? — спросила Трицитиана.
Ломонд покачал головой.
— Поздно. Замок изолирован. Нам не выйти. Придется ждать, когда они закончат.
— Молодец Левандер! — похвалил Тим-ро-Бай. Маг подошел к большому окну, откуда открывался вид на город-крепость и осмотрелся.
Полуразрушенный замок Поднебесный располагался на склоне горы близ пика Снежный. Строение давно забросили и единственными его обитателями оставались лишь летучие мыши и, иногда забредающие спрятаться от непогоды, горные козлы. Из окна на восточной стене замка открывался великолепный вид на Грейсван, что называется: с высоты птичьего полета. Белый город, раскинувшийся перед взорами магов, еще окутывала ночная тьма и молочное облако белого тумана.
Словно художник, ищущий вдохновения, Тим-ро-Бай вскинул руку. Из рукава теплой куртки на веревочке свешивалась меховая варежка.
— Этот город — одно из лучших творений наших предков! — торжественно провозгласил он. — Мерзкий туман сковал его улицы, скрывая от нас его красоту, так же, как мир сковали от развития и процветания алчные короли! Братья, освободим же подземный огонь от речного плена, настало время перемен!
Шесть магов образовали круг вокруг Тим-ро-Бая. Все закрыли глаза, лица пересекли глубокие морщины, говорящие о глубокой сосредоточенности. Стоящий в центре стал медленно покачиваться из стороны в сторону. Руками он чертил в воздухе одному ему ведомые узоры. Воздух в кругу искрился и потрескивал.
Трица подошла к соседнему окну и, облокотилась на подоконник. Ледяной ветер путался в рыжих волосах и старался сорвать теплый капюшон. Женщина заткнула непослушную прядь за ухо и посмотрела на раскинувшийся внизу город. На востоке разгорался рассвет, медленно вытесняя ночную тьму. Маги изменили древние подземные механизмы, пар больше не струился по стальным артериям домов. Не согревал мостовую. Остывающие улицы покидал туман. Первые солнечные лучи, пробив низкие облака, золотыми копьями осветили высокие крепостные стены.
Истинная ценность чего-либо осознается лишь в тот момент, когда мы лишаемся его. Этим утром Грейсван казался для Трицы самым прекрасным из городов мира. Аккуратные черепичные крыши, молочные стены высоких домов, острые шпили башен, крепостные стены из белого мрамора с красными прожилками, широкие проспекты, зеленые скверы, густые парки с фонтанами, блеск прудов — через несколько часов всего этого не станет. Город уничтожит подземный огонь, пруды вскипят и испарятся, просторные улицы заполнят зловонные смертоносные испарения. Останется лишь грязный, закопченный каменный скелет. Женщина надеялась лишь на одно, что оставшиеся жители, успеют покинуть свои дома и выбежать за внешнюю стену.
— Говоришь, сегодня все умрут? — Лаи, лениво поковырялся в тарелке с кашей. Поднял липкий комочек, наклонил ложку и дал ему упасть обратно к своим собратьям. Аппетит, после случившегося пропал полностью. — Смелое заявление. Проверять мне его конечно не хочется. — он поднял глаза и мрачно посмотрел на бывшего оруженосца. — Но как это связано с тем, что сейчас ты пытался размозжить мне голову своими… стальными яйцами?
Жак не отвел взгляда.
— Я пытался спасти твою задницу, парень.
— Боюсь предположить, зачем тебе понадобилась моя задница, при разбитой голове.
Человек похожий на хорька, вздохнул и сложил руки на груди.
— Упражняться в остроумии мы можем еще долго. Только смысл? Пес с тобой, слушай: мое полное имя Джакоб Злоб, я маг.
От упоминания этого имени Аргилай вздрогнул. В памяти сразу всплыла черная тень, шедшая по горящей равнине Ваниции среди обгоревших трупов, и молний, бьющих с небес. Однако было крайне сложно поверить, что этот тщедушный человечек, сидящий сейчас перед ним в таверне, может оказаться тем самым грозным магом, чье имя вселяло трепет.
— Это ты-то маг? — рыцарь хрюкнул, изображая веселье. — Ну, скажи что-нибудь магическое!
— Абракадабра, драть твою! — выругался Жак, и на кончиках его пальцев заплясали язычки пламени. — Как тебе это? Нужна более наглядная демонстрация?
Ложка застыла по пути к тарелке. Аргилай почувствовал, как его зад прирастает к лавке, а в ногах появляется слабость. Перед ним действительно был маг, самый настоящий, магический. Способный0 легким щелчком пальцев, сжечь юношу дотла. Но одновременно это был Жак Стальные Яйца, его оруженосец, который уже не раз доказал свою преданность за сущие гроши. В голове сама собой всплыла поговорка про бесплатный сыр и слова Трицитианы: «Отец говорил Злоб опасный и непредсказуемый тип, которому никогда нельзя верить.»
— Что ты хочешь от меня, маг? — осторожно спросил Лаи. — Отвезти на остров Семи Башен?
— Разумеется нет. Это поганое место с отвратительным климатом. Ноги моей там не будет. — ответил маг, закатывая глаза.
— Тогда что?
— Не более чем обычно. — хитро улыбнулся Жак, радуясь произведенному на собеседника, эффекту. — Выслушай меня и прими ценный совет.
— Слушаю.
— Война между севером и югом это результат многолетней работы острова Семи Башен. «Разделяй и властвуй», как говорили древние. Магам нужна власть над всем континентом. Для этого необходимо поссорить между собой народы, а затем убрать всех, кто стоит у власти. Вместе с их измотанными армиями. А в конце, когда наступит уже полный хлебец — стать героями-спасителями и собрать под своей дланью всех, оставшихся в живых, в новое единое государство.
— Интересная теория, — кивнул Лаи. — Многое объясняет. А причем здесь я и моя задница?
— Притом! Эпицентр хлебца здесь! — он постучал указательным пальцем по столешнице деревянного стола. — Под городом сейчас поднимается жидкий огонь. Столетиями его сдерживала подземная река. Отсюда и пар для обогрева, и работы механизмов. А теперь задачка для самых глупых: почему отключили отопление?
— Грейсван тут вообще, каким боком? — нахмурился рыцарь.
Жак приблизил свое лицо ближе к лицу Аргилая.
— А ты мозг включи. Хватит булками думать. В южном городе сейчас вся армия Хадна-ара, в северные остатки Хадоловской. Оба короля положили свои яйца в одну корзину.
— Поговорка звучит слегка иначе. — заметил герой Драгана.
Маг не обратил внимания на замечание и продолжил:
— Самое время развести под корзиной костер и приготовить отличную яичницу. — он щелкнул пальцами. — Через пару часов здесь будет жарко, как в печи. А затем жидкий огонь попрет из всех щелей. Усек, герой?
— А я тебе на кой ляд понадобился? — не сдавался Лаи. — Пятки жжет — беги. Скатертью дорожка. От службы я тебя освободил.
Жак скрипнул зубами и отвернулся. Какое-то время он раздумывал, а потом повернулся к рыцарю:
— Каплю свою куда дел?
— Каплю? Какую каплю? — изобразив святую невинность, наигранно удивился Аргилай.
— Ты девку то из себя не строй, раз в баню к мужикам зашел. — нахмурился маг. — Я твой труп обыскал вдоль и поперек, в каждое отверстие заглянул — нету капли. И внутри тебя нету, я бы почувствовал.
— Ну нету, значит нету. — развел руками Лаи, отгоняя мысли про отверстия, в которые заглядывал его бывший оруженосец. — Ты от темы не уходи. Ради одной капли ты бы за мной не увязался. Капель вы маги много нахапать успели, на всех хватит.
— Много. — согласился Жак. — А ты знаешь, что для мага такая капля?
— Ну?
— Мы маги — носители дара. Мы управляем первозданной энергией. Энергией созидания. Смекаешь? Из нее можно творить все! Все! Все, что угодно!
— И разрушать. — подсказал Лаи.
— Да не в том дело. — отмахнулся маг. — Пойми ты! Нет в мире чувства прекраснее, чем ощущать, как через твое тело проходит сила созидания. Осознавать, что ты способен создать что пожелаешь! Это невозможно сравнить ни с чем. Алкоголь, любовные утехи, упоение властью — ничто не сравниться с ним ощущением. Мы маги и наша суть — творить из энергии. Мы неразрывно связаны с ней. А теперь представь себе, каково — когда у тебя почти не осталось силы. Понимание собственной ничтожности, беззащитности, пустоты. Это мука, пытка. Ты хочешь, но не можешь!