— Там на западе. Самая высокая гора со снежной вершиной. Погляди в трубу на ее подножие.
Лаи отпустил человека похожего на хорька и выполнил его просьбу.
— Видишь? Там заснеженные развалины замка. Сохранилась только одна башня.
— Вижу.
— Маги там. — развел руками Жак.
— Отлично. — Лаи вернул трубу и поправил меч, висящий в ножнах за спиной. — Показывай путь. Мы остановим это безумие!
— Путь куда? — поперхнувшись от изумления, воскликнул Джакоб Злоб. — В Поднебесный? Ты совсем ку-ку? Там с десяток магов, которые размажут и тебя и меня по стенам замка, как масло по куску хлеба.
Рыцарь хищно улыбнулся:
— Кажется, ты стал забывать, что магия не меня не действует.
— Кажется, ты стал забывать, что мыслишь задницей! — передразнил Жак и его лицо покраснело от гнева. — Магия не действует на тебя напрямую. А вот взять кусок скалы и раздавать тебя, как букашку это для магов проще пареной репы!
— Ну, пусть попробуют! — с нотками безумия, засмеялся Аргилай. — Джордан пронзил меня мечом. Ему это мало помогло. У меня даже шрама не осталось. Я в одних портках бился у ворот и не получил ни царапины. Раны заживают на мне моментально, Жак. Я бессмертен, Жак!
— Бессмертен?! — заорал в ответ маг, став почти пурпурным. Он вновь сунул руку за пазуху. С пустым металлическим звоном по мостовой запрыгала небольшая фляга. — Вот твое бессмертие! Все! Кончилось! — тяжело дыша, мужчина похожий на хорька подошел к собеседнику. Он указал на валяющуюся флягу. — Знаешь, сколько лет я искал ингредиенты на это зелье? Знаешь, как скрывал его от коллег? И почти все потратил на то, чтобы ты, дурак, выжил после смертельного ранения! Отдал последние капли, чтобы ты, гребаный герой, выпендривался в потасовке у ворот! — Жак исказил голос и пропищал. — Я тень героя Драгана, ни одному смертному меня не одолеть! Тьфу!
Такого поворота Камень Ярости никак не ожидал. Потеряв дар речи, Аргилай отступил перед гневом и натиском Джакоба Злоба.
— Нет, не может этого быть… — пролепетал он, отказываясь поверить, что все свершения — это лишь чужое вмешательство, а не его дар. Всего лишь действие магического зелья, а не сила легендарного Создателя, коим Аргилай уже успел вообразить себя. — Я тебе не верю!
Продолжая отступать рыцарь, прижался спиной к стене одного из домов. А затем вскрикнул от резкой боли и отскочил в сторону. Запахло горелым. Лаи посмотрел на свою ладонь, на ней вздувались волдыри от ожога. И не исчезали.
Глава 23. Город в огне
Золотая шкатулка, возвышалась на небольшом столике посреди просторной овальной площадки-сцены. Крышка, инкрустированная прозрачным, как родниковая вода, горным хрусталем, лежала рядом на полированной деревянной столешнице. Низкое гудение, скорее ощущаемое неприятной вибрацией в зубах, чем звуком, заполняло все пространство Зала Советов. Лиса, нерешительно сделала робкий шаг, в круг света, очерченный масляной лампой вокруг столика. Язычок пламени метался в своей стеклянной тюрьме, словно мотылек в банке. Размышляя, стоит ли подходить ближе, девочка остановилась. Но затем любопытство взяло верх над страхом. Она подошла и заглянула в золотую шкатулку.
— Это Энергетические капли. — хриплый старческим голос раздался из темноты, и варварка вздрогнула от неожиданности. — Слезы Создателя, как зовут их эльфы. Ох уж эти остроухие романтики.
Судя по звуку, старик, кряхтя, поднялся и зашаркал своими шлепанцами в сторону деревянного столика. Из мрака выплыл его длинный нос с уродливой родинкой, покрытой волосами, седая борода и неизменный халат в клеточку.
— Сорок девять капель. — похвастался магистр. — Двадцать пять лет мы потратили на то, чтобы собрать их. — трясущимся пальцем он указал на шкатулку. — Самый мощный источник магии, существующий сейчас в мире.
— Красивые, но противно гудят. — пробормотала Лиса морща маленький конопатый носик, и встала на цыпочки, чтобы заглянуть в золотую шкатулку.
— Первозданная энергия струится в телепорт. — объяснил старик, указывая куда-то в темноту.
Великий Магистр мельком взглянул на масляный светильник, и пламя заметно выросло. Моментально разросшийся круг света открыл взорам серебристое пятно на полу Зала Советов. Телепорт гудел и искрился миллиардами маленьких звезд. Но не только творение магии появилось из темноты. Словно статуя из черного оникса, недалеко от девочки безмолвным стражем стоял Мамба. Лишь белые глаза шевелились на неподвижном лице южанина.
Лиса еще раз недовольно поморщилась.
— Все равно. — упрямо повторил она. — Звук мерзкий. Зубки больно.
Заявление слегка обидело старика и тот возразил:
— Зато с помощью магии можно создать любую вещь.
— Из этих капелек получатся только бусики. — категорически заявила варварка.
Великий Магистр хитро прищурился, отчего его лицо усеяло множество морщинок. Понизив голос, он заговорчески прошептал:
— Сейчас магия нужна для очень важного дела. Но, как думаешь, милая, если я зачерпну совсем чуть-чуть для нас с тобой, никто, ведь не узнает?
Он придвинулся к девочке. Та почувствовала странный неприятный запах от старика и отступила на шаг.
— Ты ведь никому не скажешь о моей маленькой шалости, солнышко?
Сделав очень серьезное лицо, Лиса отрицательно покачала головой.
Великий Магистр засмеялся и хлопнул в ладоши. В воздухе перед Лисой появилась тарелка с пирогом, два блюдца и серебряная треугольная лопаточка. Девочка от неожиданности взвизгнула и открыла рот. Да так и застыла.
Радуясь произведенному эффекту, старик погладил варварку по маленькому плечику.
— Это рисовый пудинг, солнышко! Самый настоящий! Да-да. С еще влажным изюмчиком. — рука, гладившее плечо, чуть подтолкнула девочку к угощению. — Чего же ты ждешь, глупышка? Порежь скорее. Давай его отведаем. Я так соскучился по этому вкусу!
Лиса смотрела на пудинг. Пудинг смотрел на Лису. От горячей выпечки ароматно пахло, и поднимался жар. Примерно такой же жар, каким сейчас веяло от белоснежной каменной мостовой в Грейсване. Но вот пахло в городе совсем иначе.
Гном зажал свой большой мясистый нос и гнусаво пробубнил:
— Вини, драть тебя за ногу! Ты не мог отойти в сторону, когда выпускал своего зловонного ёжика?
— Не я это. — обиделся одноногий.
— Все говорят «не я». А у меня глаза слезятся! — пожаловался Бипа.
— Я думал ты нафунял. — ответил Вини и надолго закашлялся.
— Даже в свои лучшие годы, — продолжил гном, потрясая одной рукой, а другой, продолжая зажимать нос. — После ведра кислой капусты и тарелки бобов, я не мог выдать столь смердящую какофонию!
— Как-то быстро тут теплеет. — заметил собеседник, старательно махая перед лицом ладонью.
Гук нагнулся и потрогал мостовую:
— Бурить твои штольни! — выругался он. — А герой Драгана прав. Этот город скоро превратиться в задницу, набитую раскаленными углями.
— Тогда думай быстрее, как попасть в башню! — поторопил Вини.
Гном намотал бороду на кулак и пробормотал:
— План, нам нужен план. — он сильно дернул себя за бороду. — О, есть! Слушай! Мы врываемся в караулку. Ты отстегиваешь свою ногу. Как дубинкой бьешь ей стражников. С бесчувственного тела я снимаю ключ. Захожу в башню, звоню в колокол. Все люди уходят из города. Мы бежим за Аргилаем. Сообщаем, что все сделано. Все вместе едем в Тильбон. Находим гномий паб. И культурно распиваем пиво, дожидаясь конца войны. Все!
Вини свел брови, прикидывая план в уме.
— Конец мне нравится, а вот начало надо изменить. Я не могу быстро отстегнуть деревянную ногу. Да и на одной ноге не очень-то повоюю.
— Я об этом не подумал. — скривился гном и вновь дернул себя за бороду. — Тогда так. Мы заходим в караулку. Ты подкупаешь стражников монетами. Они отдают мне ключ. Я захожу в башню, звоню в колокол. Все люди уходят из города. Мы бежим за Аргилаем. Сообщаем, что все сделано. Все вместе едем в Тильбон. Находим гномий паб. Культурно распиваем пиво, дожидаясь конца войны. Все!