Проскочив через служебную дверь, Мэриголд оказалась в производственном помещении, заставленном неработающими терминалами и рабочими столами, заваленными всяческим хламом и поркытыми слоем пыли. Не осмеливаясь больше оглядываться назад, она бросилась через комнату к противоположному выходу. Внезапно в дверном проёме впереди мелькнула розовая грива! Мэриголд шарахнулась в сторону, направляясь к другой двери. Но на её матовом стекле тут же возник знакомый силуэт с кудрявой гривой. Спрятавшись под одним из рабочих столов, Мэриголд обнаружила там несколько пустых шаров памяти.
— Где-е-е Пинки Пай? — услышала единорожка голос розовой кобылы, поднося шар к своему рогу. — Где-е-е Пинки Пай? — не унимался голос, эхом разносясь по огромному пустому помещению, а затем… замолчал. Рог Мэриголд засветился, и шар начал испускать волны пульсирующего света, по мере того, как она наполняла его своей памятью. — Где-е-е Пинки Пай? — вновь раздался голос, но теперь он звучал более отдалённо. Мэриголд облегчённо вздохнула, расслабляясь на мгновение.
Внезапно её обхватили и крепко сжали чьи-то копыта, а над ухом раздался пронзительный крик:
— Вот она я!
А затем всё вокруг погрузилось во тьму.
Вырвавшись из дурмана шара памяти, я как следует встряхнула головой. Интересно, это Пинки Пай изъяла память у Мэриголд, или та сама сумела сохранить своё воспоминание, которое в итоге как-то оказалось здесь внизу, среди пыльных коробок. Я села и потёрла виски своими холодными металлическими копытами. Пинки Пай подозревала Голденблада, и этот факт немного менял моё понимание того, что правильно, а что — нет. Он казался таким ловкачом и интриганом… ну, серьёзно, как кто-то может достигнуть подобных высот, не вызвав ни у кого подозрений?
Как там звали зебру, которую они упоминали? Зекора? Звучит, как зебринское имя, это факт. Хотела бы я, чтобы у меня был знакомый пони, который сумел бы разъяснить, кто… Я задумалась на мгновение, а затем тихо рассмеялась. Или не пони…
Откинув небольшую панель на своей ноге, я нажала несколько кнопок. После чего откинулась спиной на помятую коробку и произнесла вслух:
— Жестянка вызывает Наблюдателя. Наблюдатель, ответь. Приём.
Ответа пришлось ждать несколько секунд. Почти минуту. Затем из динамика моего ПипБака раздался синтетический голос Наблюдателя:
— Жестянка, войди в меню своего передатчика, выбери вкладку «кодировка», и активируй её. — Забавно, насколько раздражающе может звучать этот искусственный голос. Я сделала, как он сказал, и спустя секунду услышала: — Спасибо, Блекджек. Я, в отличие от некоторых, не испытываю никакого желания звучать из каждого радиоприёмника Эквестрии.
— Ой, да брось, всё не так уж плохо, — парировала я, закатывая глаза.
— Чемпион в постели, — коротко произнёс Наблюдатель, заставляя меня покраснеть.
— Ладно, может это и впрямь было ужасно, — буркнула я в ответ.
— Совсем чуть-чуть, — отозвался Наблюдатель, а затем спросил: — Дай угадаю: Глори была от этого не в восторге?
— Слабо сказано, — со вздохом ответила я. — Я действительно сильно напортачила.
— О, я сомневаюсь, что твои поступки хуже того, что творит ЛитлПип. Почему бы тебе быстренько не поведать мне о том, что с тобой произошло? Со времени нашей последней беседы минуло немало времени. Глори достала оборудование, необходимое, чтобы помочь тебе?
Я откинулась назад и вздохнула.
— Хорошо. Хотя, возможно, тебе потребуется бумага для заметок. — Я сделала глубокий вдох. — Итак… всё это началось, когда я умерла в первый раз…
— После чего она швырнула меня через всю комнату, прямо в стену. И теперь она не уверена насчёт нас, я не знаю, что мне делать, и всё кажется полным безумием, — закончила я со вздохом. Мои щёки были мокрыми от слёз, потому что пару раз я не смогла сдержать эмоций. Наблюдатель оказался очень внимательным слушателем и не перебивал меня, позволяя беспрепятственно изливать душу. Мой рассказ он прервал лишь в том месте, где я поблагодарила его за помощь в доме Голденблада, попросив припомнить все случаи, когда я получала от него сообщения. Объяснять ничего он не стал, сказав лишь, что «нужно кое-что прояснить», поэтому я просто продолжила своё повествование.