Прошло около трёх часов. Люк, порядком уставший от тренировки, присел рядом с отцом, всё ещё тяжело дыша. За это время Энакин внимательно подметил все действия Люка, его ошибки и неточности. У сына была отличная реакция, у него получалось отразить все удары, но обезоружить дроида он смог только три раза.
- Боюсь, у меня никогда не получится сражаться также хорошо, как у тебя, отец, - Люк задумчиво повертел в руках уже выключенный меч.
- У тебя получится, сын. Я буду тренировать тебя, чтобы ты стал достойным джедаем. Ты ведь планируешь восстановить Орден?
- Да. Как только всё уляжется. Я хочу отправиться на поиски чувствительных к Силе. Как ты думаешь, ещё остались выжившие джедаи?
- Я не знаю. Всё может быть, - Энакин помнил, как проводил часы, медитируя и погружаясь в Тёмную сторону Силы, пытаясь почувствовать, в каких уголках Галактики прячутся джедаи. В первые годы службы Палпатину это была его основная обязанность. Тогда, больше всего на свете ему хотелось найти Кеноби - его учителя, которого он считал своим лучшим другом и который оставил его мучительно умирать.
- Я помогу тебе в этом деле. Только, Люк, запомни, не повторяй ошибок джедаев, - сказал Энакин, вспоминая порядки в Ордене. - Нельзя сдерживать свои эмоции, иначе они возьмут верх над рассудком и сделают тебя неуправляемым. Я сам пережил это и знаю, как опасно подавлять в себе все человеческие чувства.
- Твой опыт очень пригодится, отец, - ответил Люк. - Я рад, что ты поможешь мне.
Весь оставшийся день Люк провёл медитируя и пытаясь найти в Силе пути целительной энергии. У него то и дело получалось найти какую-либо информацию, которую он старался как можно лучше запомнить, чтобы впоследствии он смог правильно применить её.
Энакин в это время тоже не расслаблялся. Он получил данные от руководства Альянса и старательно сверял их со своими, попутно отмечая, что повстанческая разведка очень хорошо выполняла свою работу. Их шпионская сеть была почти на уровне имперской.
Несколько бессонных ночей всё яснее давали о себе знать, и Энакин был рад, наконец, закончить работу и отдохнуть. Он закрылся у себя в медитационной камере, подождал, пока механическое устройство поднимет шлем, и снял маску. Почувствовав свободу от этой металлической конструкции у себя на лице, Энакин с облегчением вздохнул.
Вдруг показалось знакомое сияние, и Энакин увидел уже порядком надоевшего ему Кеноби. Только теперь он был сильнее возмущён его появлением. Старик решил ворваться в его самое личное пространство, туда, куда он никого никогда не пускал.
- Что тебе на этот раз нужно? - спросил Энакин, стараясь казаться безэмоциональным. - Пришёл полюбоваться на результаты своей боевой победы?
- Я уже говорил, Энакин, что сожалею об этом, - ответил Оби-Ван.
Скайуокер и сам отметил, что на прозрачном лице призрака не было ни капли радости или гордости, когда он глядел на травмы своего бывшего ученика. Наоборот, Кеноби казался очень печальным и задумчивым.
- Я пришёл, чтобы рассказать тебе о Падме. О том, что случилось с ней в тот день, - продолжил Оби-Ван.
Энакин вздрогнул. Он хотел знать, что произошло, но он боялся узнать правду. Он как-то мог чувствовать, что всё же не прямо, но был виноват в её смерти.
Так и оказалось. После рассказа Кеноби он долго сидел молча, предавшись своим мыслям. Он был виноват в её смерти. Только он. Теперь он частично мог понять джедаев. Они действительно мудро поступили, спрятав его детей. Если бы Палпатин нашёл Люка или Лею… Ему было даже страшно подумать, что сын или дочь могли разделить его тёмную судьбу.
Даже умирая, она верила, что в тебе осталось добро, Энакин, - последние слова старого джедая, перед тем как он исчез, продолжали ранить его. Падме любила его даже после того, как он напал на неё. В свои последние минуты жизни она не ненавидела его.
Его тяжёлые мысли прервал тихий стук. Энакин сразу понял, что это сын пришёл к нему. Он нажал на кнопку, и верхняя часть камеры поднялась. Люк сразу поспешил войти внутрь. Молодой джедай огляделся по сторонам. Достаточно маленькое пространство с белыми стенами, сверху, как раз над креслом, где сидел его отец, находилось непонятное механическое устройство. Сам воздух в первые секунды показался ему очень тяжёлым, и у него слегка закружилась голова.
- Это пройдёт через несколько минут, ты привыкнешь, - Люк впервые мог слышать голос отца без усилителя в маске. Он был слегка хриплым, но он был настоящим, а не тем механическим громким звуком.
Энакин встал и сделал шаг к сыну. Он был рад, наконец, увидеть Люка собственными глазами без красных линз на его маске. У сына были ярко-голубые глаза и светлые волосы. Он так был похож на него в молодости.
Люк улыбнулся ему. Он знал, что его отец находился в медитационной камере, и пришел, чтобы увидеть его без маски, чего он сам так давно хотел.
Люк, теперь уже привыкший к атмосфере, начал внимательно смотреть на своего отца. Теперь Люк уже мог видеть последствия битвы на Мустафаре, и он почувствовал боль, которая прошла сквозь него при виде того, как его отец пострадал. Молодой джедай сразу откинул мысли об этом видении. Он снова оглядел помещение и уже намного сильнее смог понять, какого это жить свободно только внутри этого маленького пространства на протяжении двадцати лет.
Энакин понял, что это произвело сильное впечатление на Люка. Он медленно потянулся к сыну и успокаивающе обнял его. Люк ещё несколько мгновений был напряжён, а затем он расслабился и крепко обнял отца.
- Я обещаю, что смогу вылечить тебя, отец! - тихо сказал Люк, положив голову на плечо отца и прижавшись лбом к его щеке. Он так хотел, чтобы его отец почувствовал человеческое тепло.
- Спасибо, сын… Спасибо тебе за всё…
========== Эпилог ==========
Прошло три месяца.
Был уже вечер на Татуине. Люк и Энакин находились в домике Бена. Энакин, наконец, закончил собирать новый световой меч. Люк с восхищением наблюдал за его работой, вспоминая, сколько времени он сам провозился, стараясь не ошибиться и сделать всё как надо. Энакин сообщил сыну, что, будучи падаваном, он постоянно умудрялся ломать и терять световые мечи, так что постройка нового оружия для него совсем не проблематична. Люк кивнул ему, и они вышли на улицу.
Несмотря на то, что днём в пустыне была невыносимая жара, под вечер начало холодать. Погода была абсолютно безветренной, и песок гладью расстилался перед ними на множество километров вперёд. Два солнца почти опустились за горизонт, и Люк невольно вспомнил тот судьбоносный день, когда он приобрёл тех дроидов. Тем вечером он также вглядывался вдаль пустыни, стараясь разыскать сбежавшего маленького астродроида. Здесь, на этой планете, для него всё и началось. И для его отца тоже. Энакин уже успел рассказать Люку про своё детство, проведённое на Татуине, и для них посещение этой планеты стало как свидание с прошлым. С прошлым, которое было очень болезненно для Энакина Скайуокера, но ему это нужно было встретиться с ним.
За эти месяцы Люк довольно быстро смог продвинуться в использовании целебной Силы. Благодаря их совместным усилиям, Энакин уже мог на некоторое время избавляться от своего чёрного костюма, который он уже успел давно возненавидеть. Для него это были удивительные и давно забытые ощущения быть свободным от ужасной брони. Он был очень благодарен сыну, который смог вернуть эти ощущения в его жизнь.
Энакин нажал на выключатель, и спустя секунду зелёный луч осветил темноту вокруг него. Кристалл для изготовления он позаимствовал из домика Бена, как и Люк когда-то. Энакин улыбнулся. У них вместе с сыном ещё многое впереди. Сейчас он просто был счастлив. Он не был больше маленьким татуинским рабом, он не был больше джедаем старого Ордена, который должен был подчиняться строгим правилам. Он больше не был в услужении у Палпатина. Теперь он был просто свободным человеком, который сам решает свою судьбу.