Флоран подошла ближе. На фотографии, прикрепленной к металлическому кресту, отец с матерью обнявшись сидели рядом. Она помнила это фото — оно стояло на столе в рабочем кабинете отца. Грегори и Люси улыбались, они еще не знали, что им предстоит пережить и какой страшный конец ожидает обоих.
Слезы комом стали в горле. Флоран сунула руку под куртку и слегка оттянула ворот свитера. Стало легче. Она перекрестилась, подогнула колени и мягко, стараясь не слишком давить на землю, опустилась на снег.
Она слышала, как рядом тяжко вздохнул Альберт, как где-то неподалеку хлопнула крыльями замерзшая птица.
Заснеженная земля холодила колени. Флоран положила ладонь на заснеженный холм и прислушалась — на мгновение ей показалось, что под этим твердым слоем земли жарко и безостановочно что-то стучит. Возможно, это подрагивала и крошилась прошитая морозными иглами земля, била крохотными коготками кладбищенская мышь. Хотя, скорее всего, это стучали в унисон два любящих, два неумолкающих сердца ее отца и матери, которые из небесных сфер переместились в подземную обитель.
Флоран прочла заупокойную молитву, набрала в носовой платок земли и поднялась. Альберт стоял рядом, беспокойно переступая с ноги на ногу.
— Пойдем? — Он повернул лицо к Флоран, провел ладонями по лицу, то ли прислушиваясь к неслышному ропоту вечности, то ли, напротив, возвращаясь к насущным земным заботам.
— Да, — кивнула Флоран. — Теперь можно.
Они медленно шли по дорожке.
— Дядя Альберт, расскажите мне об их последних часах, — попросила Флоран. — В подробностях, если можно.
Дядя Альберт отвинтил пробку заветной фляжки, сделал крупный глоток.
— А что там рассказывать? — Он шумно втянул в себя воздух. — На моем комбинате профсоюзы объявили забастовку, и Грег полетел, чтобы убедить их в нецелесообразности этого шага.
— А зачем с ним полетела мама?
Альберт приоткрыл кладбищенскую калитку. Над выхлопной трубой машины вился дымок — двигатель «крайслера» мягко пофыркивал. Мэри, ожидая их, замерзла и завела мотор.
— А вот этого я тебе сказать не могу! В последнее время она часто летала с ним. Ей постоянно хотелось быть рядом, а Грег не возражал.
— Кстати, а где похоронен пилот?
Они уже подошли к машине.
— А кто тебе сказал, что он погиб? — Он вопросительно выгнул брови.
— Как? — Флоран остановилась. — Ведь за штурвалом был Рид?
Альберт махнул рукой.
— Какой там Рид? — Он потянул дверцу «крайслера» на себя. — Если бы самолетом управлял Рид, Грег и Люси, возможно, были бы живы!
— Самолетом управлял папа? — Сердце Флоран забилось быстрей — казалось, его стук разносится по всей округе.
— Рид Вестакер в тот день сказался больным и за штурвал сел Грег!
— Значит, Рид жив?
Дядя громко хлопнул дверцей.
— Разумеется, жив, — ответила вместо него Мэри. Мотор всхлипнул, машина мягко покатилась по дороге. — Рид Вестакер сейчас находится в окружной тюрьме. Его подозревают в преднамеренном убийстве Грегори и Люси Рейд!
Вот это да! Сердце Флоран, внезапно взлетевшее к потолку, тут же ухнуло вниз.
— Рид жив?! В тюрьме?! Но зачем ему было убивать маму с папой?
Машина выкатилась на дорогу. Мэри переключилась на четвертую скорость. Дорога понеслась навстречу с бешеной скоростью.
— Мэри, я тебя умоляю, потише! — недовольно пробурчал дядя. — Не хватало еще, чтобы с нами что-то случилось!
Лицо Мэри исказила гримаса раздражения.
— Ага, когда я прошу выбросить эту отвратительную флягу, ты молчишь! А когда просишь меня ехать потише, я должна подчиниться?
— Это разные вещи! — завопил Альберт. — Моя фляжка ни угрожает никому, кроме меня! А машина на скорости… — Он запнулся. — Тебе недостаточно смерти Грегори и Люси…
— Я не они! — яростно выкрикнула Мэри.
Флоран с удивлением слушала препирательства родственников. Она еще помнила, как Мэри впервые появилась в их доме. Это была робкая, тихая простушка, которая тенью ходила за чересчур энергичным и всегда немного хмельным дядей. Эта ее традиционная покорность примирила Грегори с тем фактом, что в славном клане, ведущем свой род едва ли не от самого Колумбана, появилась бывшая танцовщица, не блещущая ничем иным, кроме как умением выгибать колени и совершать умопомрачительные па.
Теперь от этой тишайшей женщины не осталось и следа. Мэри превратилась в полновластную, суровую властительницу, главу рода. Интересно, эта метаморфоза случилась с ней еще до смерти родителей или уже после? Надо будет при случае поинтересоваться?