- Я постелила вам с Мадлен на втором этаже. Это рядом с нашей спальней. Раньше детская была, теперь дети выросли, сюда приезжают редко, а если и приезжают, то без нас.
- Спасибо Наташа! Ты меня извини, что мы с Серегой напились. День такой выдался, а завтра ни-ни. Давай и с тобой по стопочке.
- Отведи его спать наверх, Не то он здесь уснет.
- И пусть спит. Я тоже здесь буду спать. Меня Мади в таком виде в постель не пустит, а я и не хочу в постель. Так будем пить или как?
- Как, как? - игриво спросила Наташа.
- Натали! Не шути с огнем, Лучше налей мне водочки.
- Тебе уже хватит, а то будешь как Сережа тряпка-тряпкой.
- Я в любом состоянии мужчина.
- Все вы, мужчины на словах.
- Хочешь докажу?
- Как?
- Опять - как! Очень просто. Пошли наверх.
- Там твоя жена.
- Тогда пойдем вниз.
Она рассмеялась.
- А может в баню?
- Можно и в баню. Даже оригинально.
- А может в оранжерею?
- В оранжерею потом, после бани. Но сначала давай выпьем.
Я налил себе и ей водки. Вылил ее в рот, как воду, но почему-то Наташа исчезла, стены стали куда-то уплывать, а пол подо мной провалился...
... лазурные волны несли меня в безбрежную даль океана. В синем-синем небе надо мной висело ярко-желтое солнечное пятно, внизу подо мной, свинцовая бездонная глубина океана, дышащая мраком и холодом смерти. Одно, на сотни и сотни миль, мое усталое тело в безбрежном океане под испепеляющими лучами солнца плывет волею судьбы в лазурных волнах океана. Скоро, скоро он поглотит меня в свою бездонную пучину, в вечный холод мрака. Кричать и звать на помощь бесполезно, да и нет сил на крик,. Я могу только смотреть в синее небо и яркое солнце в его высоте...
... темнота навалилась и окутала.бесконечность своей паутиной. Солнце погасло! Мое тело ощутило не ягкость океанской волны, а жесткий пол на кухне... Я открыл глаза. В полоске света, что падала со второго этажа на лестницу, я успел заметить только красивые ноги. Ноги Мадлен, они ступали мягко и бесшумно. Миг и все пропало. Я остался один на полу и тишина глубокой осенней ночи. Во рту пересохло и ныло все тело от долгого лежания в неудобной позе на жестком полу. "И не одна тварь меня не подобрала" - была моя первая мысль. Я поднялся. На столе рассмотрел обелиск бутылки и, нашарив рюмку, налил себе спасательной влаги. Водка ухнула в меня, обжигая все на своем пути, но мне полегчало. "А зачем она сюда приходила? Почему меня не подняла, даже не пыталась?" Я закурил и сел на диван. Сержа на нем уже не было. "Они все в кроватях, а меня бросили, суки!" Рюмка водки и вторая сигарета меня успокоили. "Зачем же она сюда приходила?" Я снял туфли и в носках, осторожно нащупал выключатель и солнце опять ослепило меня. На кухне вроде все было на месте... кроме телефона. Я посмотрел на часы. Было три часа ночи и несколько минут четвертого. Я осторожно ступая, пошел наверх. Из спальни хозяев доносился храп Сержа и сопение Натальи, а вот из комнаты Мади я услышал ее голос:
- ... я сделала все, как ты просил, но он неуправляем. Играет влюбленного и, знаешь, довольно хорошо. Он вообще хороший актер. Нет. Нет. Дачка? Какой-то его друг. Да, Арни, он оказывается сидел в лагере и освободился только зимой в этом году. Документы? Я уверена, что у него их несколько. И еще, Арни, он почему-то догадался, что ты американец. Не знаю. Еще сутки? С меня хватит. Но только одни сутки, больше я не выдержу. Да, я позвоню. Не стоит, Арни, он не такой дурак, как тебе кажется. Его можно сделать, но не так просто. Я постараюсь. Что? Ты глуп, Арни, к тому же у меня менструация. Не смеши меня. Сейчас? Валяется пьяный на кухне. Да, ты прав, он настоящий русский мужик. Уже утро, Арни. До свидания. И я скучаю. Целую.
Моя шкура покрылась потом, а ноги словно приросли к полу. Сказать, что я охренел, значит ничего не сказать.
Опомнился я на кухне, выпив полный пивной стакан водки. Вошла Мадлен. Поставила телефон на место, подошла ко мне.
- Ты уже протрезвел?
- Ой, родная, и не спрашивай. А что со мной было? Я очнулся пять минут назад на полу. А как Серж?
- Они спят в своей спальне. Как ты себя чувствуешь?
- Ой, родная, очень даже плохо. Посмотри в холодильнике - не осталось ли водочки?
Мадлен налила мне водки, холодной, приятной.
- Я звонила шефу.
- Шефу? - я поперхнулся сигаретным дымом. - Зачем? В такое время?
- Надо что-то решать,- сказала Мадлен.
- А что решать? На больную голову я не могу ничего решить. И потом - у нас еще сутки или он приказал тебе вернуться.