— Так ведь лучше, не так ли?
— Сецуне… уже лучше…
Киргот не хотел делать ей больно, подобной сомнительной чести ещё надо было заслужить, совершив достаточно горя герою, чтобы он воспылал жаждой мести. Небольшая выходка Сецуны была недостаточным основанием для подобного. Наконец, целитель поднял ноги девочки и вонзил в неё свой крепкий член. Из её влагалища вырвалась струйка крови, но волчица не почувствовала боли.
— Сецуне… так… жарко!
— Но ведь тебе приятно, да?
— Не знаю, не знаю, мне… Сецуне страшно!
Раз за разом герой налегал на девочку. Благодаря возбудителю, она была влажной и разгорячённой. Взор целителя ласкало гладкая кожа и небольшие розовые соски, выпирающие из небольших грудей. Несколько минут герой раз за разом доводил волчицу до экстаза, всё больше и больше усиливая её привязанность к себе. Наконец, он готов был заполнить её.
— Сейчас, уже… И ни капли не должно пролиться.
Наконец-то Киргот закончил, однако благодаря своему зелью, на этот раз он выпустил даже больше, чем в первый раз. Сецуна села на кровать и протянула руки к своей промежности, дабы сохранить каждую каплю драгоценного семени героя, в груди у неё снова разгорелся огонь, а глаза наполнились слезами радости. Наконец-то всё в её жизни стало на свои места.
— Наконец-то! Сецуна может… стать сильнее! Может их всех убить! Сецуна… не отпустит своё будущее! — заявила волчица и схватилась за член героя. Тот опрокинул в себя очередной флакон с специально заготовленным для такого зельем. Она радостно виляла хвостом, хотя Киргот и испытывал некоторый дискомфорт от того, что Сецуна ухватилась за него сразу после оргазма, ему нравился запал девочки, а ещё он хотел дать ей свою любовь, ради такого можно было и потерпеть. Отныне она была его дорогой рабыней, приятной игрушкой и незаменимой собственностью, и целитель не отдал бы её никому и никогда. А всё это время под дверью сидела Фрея, положив рядом с собой поднос с шикарными яствами. Еда уже остыла…
Глава 18. Разящий клинок справедливости
Киргот, после не самого приятного ужина с Фреей и Сецуной, ушёл умыться в ванную комнату. Колдунья всё-таки принесла поднос с яствами, когда герой поднял волчице аж три уровня. Еда уже давно остыла, да и сама бывшая принцесса была не в лучшем расположении духа, поэтому, подогрев всё магией и вкусно поев, попутно разговаривая о подробностях спасательной миссии, герой потратил последнее своё зелье мужской силы, чтобы удовлетворить ещё и Фрею, а то её уныние передавалось ещё и ему. А чем более счастливыми были его игрушки, тем легче ему было сохранять спокойствие. Впрочем, передозировка магических зелий привела к тому, что Киргота мучили рвотные позывы, а ниже пояса и вовсе творился ад. Даже всесильная целительная магия могла лишь немного облегчить его страдания, так как проблемы были больше волшебного характера, поэтому маг решил больше не пользоваться подобным. Чтобы отвлечься, целитель начал думать. А думал он о Сецуне, какой красавицей была эта бледнокожая девочка со звериными ногами, пышным волчьим хвостом, серебряными волосами и покрытыми мехом предплечьями. Как он дал ей выбор ухватиться за её будущее, и с какой смелостью она сделала этот выбор. Возможность выбрать свою судьбу, пусть даже из двух вариантов, была роскошью, которую юному Киру в своё время так и не дали. Теперь же Кирготу предстояло помочь её народу, защитив их от людских захватчиков. Времени оставалось максимум до завтрашнего дня. Сердце Сецуны требовало мести, и в этом отношении целитель её отлично понимал, он планировал дать ей расправить крылья на поле брани, но только удостоверившись, что она не умрёт там же. Неприятные ощущения от зелий всё ещё оставались, поэтому герой начал размышлять о том, как можно было поднять предел уровня ледяной волчицы, не прибегая к вредным в долгосрочной перспективе снадобьям. За день он мог успешно повысить его примерно три раза. Данные эти, кстати, базировались на ужасном опыте пребывания в подземельях. Ещё он вспомнил, как сразу после повышения предела уровня, Сецуна мгновенно стала сильнее. Это могло значить лишь одно — все те бесчисленные чудовища, все те адские тренировки так и остались с ней, лишь ожидая своего часа вырваться и стать её силой. Девочка плакала от счастья, Киргот понимал, каково это — стать сильнее после стольких разочарований, не говоря уже о том, что повышение уровня само по себе имело приятное чувство. Её переполняла радость от возможности наконец-то пойти и вспороть брюхо тем, кто убил или поработил её друзей. Ему нравились такие активные девушки, и герой собирался помочь ей всем, чем только можно.