Тейоден лишь тяжело вздохнул, и за него ответил Эйомер.
— Куда — этого мы и сами толком не знаем, оттого-то у нас и тяжесть на сердце. Ну а Стезя Мертвецов… ты уже прошел по ней несколько шагов. Нет, не подумай, что я о каких-нибудь дурных предзнаменованиях. Дорога, которой мы приехали, ведет к двери, а что лежит за ней, неведомо никому.
— Никому, — подтвердил Тейоден. — Однако есть одно старинное предание, что передается в Доме Эйорла из поколения в поколение. Будто бы за Дверью под Горой Призраков пролегает тайная тропа… куда она выводит, об этом не говорится. Никто не пытался вызнать ее секрет с тех пор, как Бэлдор, сын Брего, ступил за Дверь и пропал навеки. Вышло так, что на пиру, устроенном Брего по случаю возведения Золотого Чертога, его сын осушил слишком большой рог и дал опрометчивую клятву… да так и не воссел на трон, что предназначался ему как наследнику.
Люди говорят, будто Мертвые Темных Лет охраняют тот путь и живым не проникнуть в их потаенные залы. Сами они порой выходят наружу, и когда на дороге перед Дверью появляются тени, жители долины прячутся по домам, закрывают двери и ставни и дрожат от страха. Но Мертвые появляются редко, как говорят, только накануне великих бедствий.
— Однако, — тихо добавила Эйовин, — по всей долине рассказывают, что недавно безлунной ночью по дороге прошло целое призрачное войско. Откуда — неизвестно, но оно поднялось по дороге и скрылось под горой. Тени спешили словно на воинский сбор.
— Но Арагорну-то там что понадобилось? — пытался дознаться Мерри. — Неужто он никому не сказал, зачем туда идет?
— Уж коли ты, его друг, ничего не знаешь, — покачал головой Эйомер, — так мы и подавно. Он непреклонен в достижении своих целей, но что заставило его сделать такой выбор, живущим знать не дано.
— Мне показалось, он сильно изменился с тех пор, как я впервые увидела его в Золотом Чертоге, — добавила Эйовин. — Осунулся, помрачнел… Быть может, он призван Мертвыми, а стало быть, обречен.
— Быть может, и призван, — кивнул Тейоден. — Сердце подсказывает, что мне с ним больше не увидеться, но вот обречен ли он — то нам неведомо. Арагорн не простой человек, судьба его высока. Ты печалишься о нем, дочь моя, но вспомни предание и утешься. Рассказывают, когда Эйорлинги пришли с севера и двигались вдоль Снеговой, присматривая надежное убежище, Брего и его сын Бэлдор поднялись по крепостной лестнице и приблизились к самой двери. На пороге сидел старец, столь древний, что выглядел ровесником гор. Некогда царственный и высокий, он иссох, сделавшись с виду как старый камень. Его и приняли за статую, но когда попытались обойти, словно из-под земли донесся голос, возвестивший на Западном Наречии: «Путь закрыт». Брего и Бэлдор воззрились на него и поняли — старик жив, хотя сам едва их видит. «Путь закрыт, — повторил он. — Проложившие его мертвы, и Мертвые не допустят туда живых, пока не настанет срок». «А когда он настанет?» — спросил нетерпеливый Бэлдор, но не дождался ответа, в тот же миг старик умер и упал ничком. Наш народ так и не узнал ничего больше об исконных обитателях гор. Кто знает, может, срок настал и Арагорн сможет пройти.
— Кто знает?.. — невесело повторил Эйомер. — Вот именно, может ли человек, входя в Дверь, быть уверенным, что время пришло? Я так не сунулся бы туда, даже окажись один на один против всех полчищ Мордора. Жаль, что столь славный воитель покинул мир живых, да еще и в час нужды. Зла довольно и на поверхности, стоит ли лезть за ним под землю? Вот-вот грянет война…
Он умолк. Снаружи донеся шум: кто-то выкликал имя Тейодена. Начальник стражи отдернул полог шатра.
— Гонец из Гондора, государь, — доложил он. — Просит принять его без промедления.
— Пусть войдет, — повелел король.
Рослый человек ступил внутрь, и Мерри едва сдержал изумленное восклицание: хоббиту показалось, что перед ним воскресший Боромир. Конечно, гонец был ему незнаком, но и вправду походил на Боромира как родной брат — такой же высокий, сероглазый и горделивый. Могучий торс воина облегала легкая кольчуга, с плеч свисал темно-зеленый дорожный плащ, на шлеме поблескивала маленькая серебряная звезда.
Опустившись на одно колено, гонец протянул Тейодену стрелу с черным оперением и окрашенным в красный цвет зазубренным стальным наконечником.
— Приветствую государя Рохана, друга Гондора, — молвил он. — Мое имя Хиргон, я послан к тебе Дэнетором с этим знаком войны. Гондор в великой опасности. Рохирримы не раз выручали нас в прежние времена, но ныне правитель призывает поспешить как только возможно. Иначе Гондор не устоит.