— Да я просто так сказала! А вообще, конечно, в ней много еще ребяческого. Мальчишек презирает, а сама ведет себя как мальчишка, смотрит с восторгом боевики, драки, погони, стрельба — это ее стихия. Обожает крутых киногероев, но по-моему, Митя, самый главный ее идеал — это наш Дмитрий Сергеевич!
— Господи! Вот уж не ожидал! — удивленно произнес Дмитрий.
— Да ты просто не замечаешь. Каждый раз, когда ты что-нибудь рассказываешь о своей работе, она так и глядит тебе в рот. А разве могу я осуждать ее за это?
Дмитрий вдруг изменился в лице, хотел сказать что-то, но в это время диктор объявил о том, что начинается посадка. Наталья заторопилась, Дмитрий подхватил ее чемодан и двинулся следом за ней к таможенному контролю. Еще мгновение, и они окажутся по разные стороны барьера, вот уже ее вещи покатились по транспортеру... И тогда Дмитрий крепко сжал ее руку и произнес решительным голосом.
— Наташа, послушай, выходи за меня замуж!
Она обернулась, вспыхнула, изумленно поглядела на него.
— Прямо сейчас?!
— Хорошо бы, — вздохнул Митя. — Но я могу подождать до конца твоей конференции.
— Спасибо, Митенька, — Наталья улыбнулась, — я обдумаю твое предложение между докладом и прениями.
— Только пожалуйста, не влюбись в какого-нибудь иностранца!
— Я постараюсь! — Наталья засмеялась, вдруг обняла Дмитрия, поцеловала и не оглядываясь побежала к воротам с чемоданом и посадочным талоном в руках, с трудом сдерживая слезы, готовые вот-вот хлынуть из глаз...
Дмитрий долго смотрел ей в след, в последний момент, уже совсем издалека, она все-таки обернулась и махнула ему рукой. Постояв еще некоторое время, Дмитрий направился к выходу.
Вернувшись домой из аэропорта Дмитрий услышал звонок в дверь.
На пороге в черной кожаной куртке с поднятым воротником, с мокрыми от дождя волосами и раскрасневшимися щеками, стояла Маша. Вид у нее был явно взволнованной, и Дмитрий спросил с тревогой.
— Маша, что случилось?
Девочка опустила глаза.
Он заметил, что ее лихорадит, помог снять промокшую куртку, обнял за плечи и повел в комнату.
— Дмитрий Сергеевич, я сама никогда не пришла бы к вам, но я больше не могу, не могу...
— Чего не можешь?
Маша закусила губу, достала из кармана сигарету, щелкнула зажигалкой.
— Это еще что? — возмутился Дмитрий.
— Только не говорите, пожалуйста, что я маленькая и глупая, не надо меня воспитывать! — вспыхнула Маша.
— Ты пришла со мной ругаться? — спросил Дмитрий серьезным голосом.
— Не смейтесь надо мной! Я этого не вынесу! Я... я люблю вас!.. Больше всего на свете!
Дмитрий оторопело посмотрел на нее. Он ожидал чего угодно, но не этого.
— Ты сошла с ума? — растерянно спросил он.
— Нет, я не сошла с ума! Я взрослый человек и я отвечаю за свои слова! Это правда, правда, правда!
— М-да... — Дмитрий закурил, заходил по комнате, повернулся к Маше. — Ну, и что мы теперь будем делать, взрослый человек?
— Не знаю... Решайте вы!
— Да, круто! — Дмитрий подвинул стул, сел напротив Маши. — А ты можешь объяснить, за что ты меня любишь? — спросил он спокойным дружеским тоном.
— Это нельзя объяснить.
— Почему?
— Просто это есть, и все.
— И все же, что тебе нравится во мне? — Дмитрий усмехнулся. — Посмотри, разве я так хорош? У меня большой рот, нос картошкой, оттопыренные уши...
— Вы опять смеетесь! — вспыхнула Маша.
— Не вижу ничего смешного, — произнес Дмитрий нарочито серьезным тоном, — все это — чистейшая правда! Так что же, все-таки, ты нашла во мне, никак понять не могу!
— Вы сильный, смелый и добрый. И красивый...
— Ничего себе! Лично я совершенно другого мнения! Ты только посмотри, неужели тебе нравится эта старая небритая рожа! Нет, ты, положительно, сошла с ума!
— Можете говорить, что хотите, это ничего не изменит, — проговорила Маша запинающимся голосом.
"Все что угодно, только не это... — подумал Дмитрий. — Опасность, риск, борьба, холод, голод, бессонные ночи, болезнь. смерть — только не это. Перед этим я безоружен, бессилен..."
— Ладно, шутки в сторону, — сказал он, стараясь держаться как можно спокойнее. — Знаешь, Мария, если бы я знал, чем все это кончится, я никогда бы не пришел в ваш дом, и это совершенно серьезно.
— Значит, вы ходили к нам из жалости, из сострадания! Вы хотели взять на себя вину отца! Во имя мужской дружбы! Я знаю про ваше мужское братство! — голос Маши срывался на крик.
— Не в этом дело, — тихо сказал Дмитрий.
— А в чем?!
— Тебе сказать правду?
Она промолчала, испуганно поглядела на него, потом тихо сказала.
— Да...
— Ты, действительно, этого хочешь?
Маша кивнула, не в силах больше говорить.