— Не знаю, но попробовать стоит. — Дженн остановила коня. В слабом свете звезд Роберт видел лишь размытый овал ее лица с темными провалами глазниц. — Что мне ему сказать? Чем короче послание, тем больше шанс пробиться к Финлею.
— Как на твой вкус «идиот»?
Дженн улыбнулась: «Хорошо: идиот!»
— Да не я! — в шутливом гневе прорычал Роберт. — Идиот — Финлей!
«Прошу прощения, иногда я вас путаю».
Дженн помолчала, потом где-то на самом краю восприятия Роберт уловил тихий шепот. Разобрать слов он не мог, но узнал голос Дженн. Когда шепот растворился во тьме, девушка подняла глаза.
— Не знаю, получилось ли. Я просто велела ему ждать, сказала, что мы уже в пути. Только если ты ничего не говорил Финлею об этом моем умении, он может подумать, будто сходит с ума.
Роберт кивнул и тронул коня.
— Он будет не первым, с кем такое случится.
— Как ты думаешь, они знают, кто он такой? — из темноты донесся голос Дженн.
— Финлей им этого не скажет.
— Но если они все равно узнают? Что тогда произойдет? Роберт уже думал об этом, хотя и гнал от себя такие мысли.
— Его имя будет проклято навеки. За ним начнут охотиться по всей стране, и если когда-нибудь схватят, то казнят на месте. Кроме того, всюду распространятся слухи про колдовство, подозревать начнут всех подряд. Именно этого мы всегда старались избежать.
— А как насчет тебя? Не сочтут ли тебя виновным тоже?
— Может быть. Но об этом я начну тревожиться, когда до того дойдет очередь. Сейчас же нам нужно освободить моего братца так, чтобы при этом не попасться самим.
Чаща сменилась покрытыми травой холмами, потом снова начался лес. Через два часа Роберт и Дженн выехали на опушку у реки.
— Вот здесь я тебя и нашла — немного выше по течению. Черная вода потока было глубокой, течение очень быстрым.
— Лучшей переправы нет?
— Есть примерно в часе пути вдоль реки. Мы не можем себе позволить потерять столько времени. Скоро взойдет луна.
Не говоря ни слова, Роберт направил коня вниз по берегу. Конь спотыкался и разбрызгивал воду, которая скоро дошла Роберту до колен. Холод пронизывал все тело и заставлял раны болеть сильнее, течение почти сбивало коня с ног, но это лишь подхлестывало Роберта. Оставалось так мало времени на то, чтобы вызволить Финлея и скрыться, на то, чтобы Дженн добралась до дому прежде, чем ее хватятся.
Конь выбрался на противоположный берег, и Роберт обернулся и стал следить за Дженн. Она вела в поводу запасную лошадь; животные с трудом преодолевали течение, спотыкались, чуть не сбрасывая девушку в воду, упирались и ржали в панике.
— Отпусти второго коня! — крикнул Роберт, направляя своего скакуна к Дженн. Не задумываясь, он прибег к своей колдовской силе, чтобы успокоить животных, чтобы помочь Дженн справиться с течением… и обнаружил внутри пустоту. Сила оставила его. Тот удар по голове… — Держись, Дженн! — крикнул он. Нужно, чтобы девушка развернула коня навстречу течению. Только осторожно!
Дженн отпустила повод второго коня и развернула своего так, как хотел Роберт, словно его колдовская сила все же управляла ими.
Животное тут же успокоилось, и девушке удалось направить его к берегу. Как только она оказалась вне опасности, Роберт заставил своего коня прыгнуть в воду и поймал повод запасной лошади. Ужасная боль пронзила при этом его запястье, но Роберт не выпустил повод. Через несколько секунд все тяжело водящие боками кони оказались на твердой земле. Всадники вымокли до нитки, но ночь, к счастью, было не такой уж холодной.
Дженн принялась отжимать свой плащ, потом взглянула на Роберта со смущенной улыбкой,
— Знаешь, Роберт, жизнь никогда не бывает скучной, стоит тебе оказаться рядом.
— Правда? — рассмеялся Роберт. — Наверное, поэтому ты так по мне скучала. Ладно, нужно двигаться!
17
Они снова пустили лошадей галопом, чтобы согреться. К тому времени, когда они оказались поблизости от деревни, нога у Роберта совсем разболелась. Лес здесь был густым, и остановиться пришлось на поросшей кустарником вырубке, где звезды еле проглядывали сквозь ветви деревьев. Роберт перекинул ногу через спину коня и попытался осторожно опуститься на землю, но, когда поврежденная нога коснулась опавших листьев, она подогнулась, и Роберт упал. Дженн соскочила с коня и бросилась к нему.
— Ах, Роберт, надо же быть таким глупцом, да и я не лучше, раз позволила тебе все это затеять. Ну-ка… — Девушка подхватила Роберта под руку и подтащила к ближайшему дереву, так что тот смог прислониться спиной к стволу, потом кинулась к своей лошади и вернулась с маленькой сумкой. — И почему это люди вроде тебя всегда думают, будто они двужильные? — Дженн порылась в сумке и вытащила маленький флакончик. — Послушай, помнишь, что ты тогда сделал на ферме? Как облегчил боль того старика? Можешь ты то же самое сделать для себя?
Роберт не смог сдержать улыбки. Дженн была такой решительной и умелой, она, не задумываясь, командовала им, как ребенком, — в отличие от почти всех, кого он знал, она его не боялась и не терялась, даже когда он на нее рычал.
— Нет, — ответил Роберт. — Обратить на себя такое заклинание нельзя.
— Тогда не можешь ли ты научить ему меня?
— Нет времени.
— Что ж, — сказала Дженн ровным голосом, — тогда придется тебе выпить это. — Она протянула ему флакончик. Роберт взял его и сделал глоток. Содержимое флакона оказалось ужасно горьким, жгучим, противным на вкус.
— Ох! — задохнулся он. — Что за гадостью ты меня напоила?
— Это тебе наказание, — решительно заявила Дженн. — Через пару минут боль начнет проходить. Лекарство подействует на несколько часов — времени должно хватить, чтобы вызволить Финлея. Потом, правда, тебе придется расплачиваться.