После того, что я носила на протяжении трех лет, я чувствовала себя чуть ли не голой, но Ми в свойственной ей манере заявила.
- Детка, если ты хочешь привлечь внимание своего принца, то это то, что тебе надо.
Я посмотрела на нее через зеркало и покрутила пальцем у виска.
- Совсем свихнулась! Я еще не разведена, а ты уже про принцев начала говорить.
- Не парь мне мозги, - не считаясь с тем, что в салоне нельзя курить, она развалилась на кресле и, размахивая зажженной сигаретой, продолжила: - Да и Тони растрепал, что Маркус в городе. Поэтому я до сих пор в шоке, что не поделилась со мной подробностями о вашем романе...
- Который давно закончился, - перебила ее я и сказала консультанту, чтобы упаковали платье.
- Да брось ты! Ты же сохнешь по нему, как кошка и до сих пор не придумала, как затащить его в постель?!
Я поморщилась от такой бесцеремонности и заявила, что не хочу вообще о нем разговаривать.
- И, кроме того, моя постель — это не повод для разговоров в общественных местах.
- Ну скажите пожалуйста! - оглядевшись в поисках пепельницы и не найдя ее, Ми затушила окурок прямо в стакане с кофе, который ей принесли ранее. - Ладно, черт с тобой! Хочешь устраивать трагедии — дело твое.
Но дуться долго она просто не могла и вскоре снова щебетала, как птичка. Многих людей шокировала ее откровенно развязная и вульгарная манера общаться, но еще больше они были бы шокированы тем, что семья Мишель относилась к весьма известной ветви французской аристократии. Порой меня саму коробило от ее высказываний, но именно знание того, что все это просто рисовка на публику, заставляла иногда ей подыгрывать.
У меня в свое время было много подруг, но именно к Мишель я тянулась больше всего. Наверно потому, что она была настоящей. Она никогда не стоила из себя того, кем ее хотели видеть, не подстраивалась и не лебезила. Она относилась к небольшой группе тех людей, которые могли сказать мне самую нелицеприятную правду прямо мне в глаза, н пытаясь ни смягчить, ни добавить каких-то оговорок. Ну, и еще меня забавляла ее откровенная бестактность. Вот уж с кем можно было говорить о чем угодно!
Фрэнк подал машину в семь вечера. Мы с Тони увидели его из окна кабинета и одновременно затушили сигареты. В строгом вечернем костюме он смотрелся несколько сковано, так как даже в офис предпочитал являться в джинсах и футболках, в отличие от всегда безукоризненно одетого Алекса.
- Черт, надеюсь он по швам не разойдется, если я не так повернусь? - проворчал он себе под нос.
- Прекрати, Тони! - я поправила на нем галстук-бабочку. - Ты выглядишь в кои-то веки очень чудесно, поэтому расслабься и получай удовольствие.
- Надеюсь, мэр в этот раз не сэкономит на выпивке, а то в прошлый раз было какое-то отвратительное пойло!
- Тони, милый, мне кажется тебе и изысканный французский кларет покажется пойлом, ведь ты со своими дружками в основном поглощаешь пиво.
- С каких это пор ты заделалась гурманом? Неделю назад налакалась вместе со мной, как сапожник, и что-то не припомню, чтобы ты жаловалась.
- Так это было неделю назад. И вообще не надо вещать об этом на каждом углу.
За легкой пикировкой мы даже не заметили, как добрались до Сити-холла. Тридцатидвухэтажное здание лучилось огнями, несмотря на то, что сумерки еще только начинались. Выйдя из машины, мы были общелканы папарацци, после чего охрана помогла нам пробраться ко входу. Лифт доставил нас на нужный этаж, и выйдя из него мы окунулись в атмосферу дорогих нарядов, тихого гомона и легкой музыки, которая задавала тон разговору.
Нас встретили, поприветствовали, как положено, облобызали и оставили наслаждаться вечером в компании остальных гостей. Тони вскоре уволокла какая-то тетка средних лет с умопомрачительной прической и слишком смелым для ее возраста вырезом. Хотя он и пытался сопротивляться, но ее желание уединиться с ним для «делового» как она выразилась разговора, осталось неизменным.
Взяв бокал шампанского с подноса мимо проходящего официанта, я с ухмылкой наблюдала за несчастным лицом брата, пытаясь отгадать, что этой мадам могло от него понадобиться.
- Потанцуем? - услышала я позади тягучий баритон.
От неожиданности я чуть не выронила бокал. Но обернувшись и встретившись взглядом с дерзко прищуренными глазами цвета растопленного шоколада, ответила:
- Потанцуем.