Третий, незамеченный нами вначале — он терзал брошенные неподалеку, вещи чужака — резко рванулся с места. Наш пес, в несколько скачков, догнал его и придавил своей тушей. Несколько мгновений шла жестокая и беспощадная схватка — противник дорого отдавал свою жизнь… Предсмертный визг, рычание Угара — всё было кончено. Это произошло так быстро, что мы даже не осознали, что произошло. Мы смотрели на человека, устало опустившегося на колено, и не находили слов… Он заговорил первым, и я вздрогнул, услышав внятную речь — вторую, после моей встречи с девушкой.
— Отважные охотники помогли последнему, из рода Косматого Медведя, справиться с волками… Нет, они спасли его! Белая Сова хочет знать имена своих новых друзей, чтобы станцевать в их честь!
Я молчал, разом утратив способность говорить. Ната, ошеломлённая не меньше, сделала к нему шаг, другой и дотронулась до его лица кончиками пальцев. Искорка удивления мелькнула в глазах этого странного человека, но он ни на йоту не изменил приветливого выражения лица. Выглядел он очень живописно, что-то мне напоминало в нем то, что я уже видел раньше… но где? И тут меня осенило — он был одет точь-в-точь, как одевались индейцы
Северной Америки, чьи костюмы мне не раз приходилось рассматривать в книгах или фильмах, на тему освоения дикого запада. Светлые кожаные штаны, с бахромой по бокам, узорчатый пояс, вышитый бисером, с всунутым в него ножом, в жестких кожаных ножнах. Кожаная рубаха, одевающаяся через голову, с большим вырезом под горло и завязывающаяся тесёмками, так же украшенная бахромой по рукавам и низу. На ней распахнутая безрукавка мехом внутрь, с оторочкой по краям и вышитая перевитыми спиралями и мордой странного зверя. На голове у него была широкая повязка, тоже, из меха, заменявшая ему, по-видимому, шапку. На ногах — прекрасно изготовленные мокасины, доходившие до лодыжек. Волосы человека были длинные с проседью и спадали свободно по его плечам. В них была вплетена пара тряпичных полосок, так же с вышивкой из бисера. Лет он был примерно моих…
Ната отдёрнула руку и негромко, протяжно произнесла:
— Настоящий!
Он терпеливо ждал.
— Дар! Он настоящий! Мы нашли, понимаешь? Нашли!
Угар, кончив терзать бездыханную жертву, затрусил к нам. Пёс деловито обнюхал, напрягшегося было охотника, а в том, что он охотник, как и мы, не было никакого сомнения — и спокойно уселся возле его ног.
— Он не тронет! Угар хороший и все понимает! — Нату просто распирало. Она пожирала глазами стоящего возле нас человека и без остановки говорила:
— Он добрый! А вы кто? Откуда? А что это за одежда? А вы один? Дар, ну скажи что ни будь, у меня просто руки трясутся…
— Меня зовут — Дар… А её — Ната… — я еле разжал губы, переваривая всё случившееся…
— Вы тоже еще храните старые имена? Уже почти все, уцелевшие, приняли новые и нашли это правильным… Но я не помню — Ваших имен!
— Значит, остались ещё люди? Где они? Сколько?
Он запнулся и посмотрел на нас, переводя взгляд с меня на Нату, на собаку, и обратно на меня…
— Белая Сова становится слепым… Вы новые?
— Новые?
— Да, новые. Вы не из поселка — я знаю всех, кто там живет. И не с дальнего озера… Может быть, вы из трав? С желтых степей? Нет… Вы нашли проход в горах?
На миг его спокойствие дало трещину. Он более взволнованно вгляделся в наши лица.
— Но как вы прошли горы? Или, нет, вы не могли это сделать… Значит, пришли с севера… вы с города? Там остались люди?!
Я опёрся на лук.
— Послушайте, как вас… Белая Сова? Мы ничего не понимаем. Какая долина?
Какие горы? И, в конце концов, что это все значит?
Он пристально посмотрел в мои глаза и медленно произнёс:
— Так… У Белой Совы только один вопрос… Как давно вы не видели людей?
— С того дня, когда все это началось! — Ответила за меня Ната — А друг друга мы встретили три месяца назад.
Он покачал головой.
— И вы не знаете больше никого из уцелевших?
— Нет. Первый, из тех, кого мы считали мёртвыми — перед нами… — я справился с собой и теперь ждал, что скажет нам этот охотник.
— Мы никого не знаем, — вставила Ната. — Мы думали, что мы последние…
Он протянул руку на восток:
— Там, возле берегов скалистого озера, где лес с предгорий большого хребта подходит к реке, живут несколько десятков оставшихся. Там их посёлок. Но