— так умеют обездвиживать свои жертвы только профессионалы… На спине у него расплывалось кровавое пятно — она была пробита насквозь страшным ударом. Орудие, которым воспользовался — или воспользовались? — неведомые мне люди, валялось рядом с телом. Это был обтёсанный кол, выдернутый из плетня. Бородач снова застонал. Я наклонился к нему:
— Борода… Ты слышишь меня?
— Ммм…
— Ты слышишь?
— Да…
Я скорее догадался, чем понял, что он хотел спросить.
— Борода, это Дар! Мы встречались в посёлке! Я помогу тебе. Он снова застонал. Я подсунул под него руку и с трудом перевернул. То, что я увидел, заставило меня содрогнутся. Вся грудь Бородача была изрезана в клочья и кожа свисала лохмотьями. Сквозь оголённые мышцы белело два ребра
— жизнь в этом человеке держалась чудом…
— Ааа…
— Потерпи… Я сделаю, что ни будь…
Я снял с пояса фляжку и, смочив коньяком оторванный лоскут, приложил его к губам раненого. Он смотрел на меня ничего не видящими глазами, в которых отражалась невыносимая мука…
— Ммм… Сссы…
Я прислушался.
— Сыч… Звери… Зэк. ии…
— Не говори ничего.
— Ннадо… Ув. ли все-ех. Малых — убили…
Бородач захрипел, изо рта запузырилась кровавая пена, и он уронил голову на грудь. Я прикрыл ему застывшие глаза и поднялся с колен. Снаружи раздался предостерегающий свист. Я подбежал к выходу. Ната, невидимая, негромко произнесла сверху:
— Трое. У одного связаны руки. С оружием…
— Где?
— Идут сюда.
Я огляделся. Выйти из дома незаметно было уже невозможно… Но, если подставить к дымоходу в потолке парочку пеньков, служащих здесь табуретами, то можно попытаться вылезти на крышу и соединиться с Натой.
Хватит ли мне времени? Уже слышались приближающиеся шаги… Я подскочил к дымоходу и негромко позвал Нату.
— Они, наверняка, никого не ожидали здесь встретить! Наше появление не входит в их планы. То, что сделали с Бородачом, это зверство. Я не успею выбраться… Целься в одного, а второго я пришибу внизу!
— Нет, погоди! Элина сигнал подает…
Я прислушался. Точно, в лесу, как-то странно, кричала сорока…
— Уходи скорее!
— Нам уже не уйти! Это засада!
Я подскочил к выходу. Ната была права — от леса мы были уже отрезаны бандитами. Рассвирепев от сознания того, что меня так просто провели уголовники, я вскинул оружие и прицелился в подходивших…
— Нет! — голос Наты раздался над головой. — Ты заставишь их рассеяться по лесу, и они найдут Линку! Не стреляй!
Ната едва успела меня сдержать, иначе, моя стрела впилась бы одному из бандитов в грудь.
— Они идут прямо сюда, словно знают, что мы здесь! Мы должны попытаться избежать встречи. Их слишком много! — Ната горячо зашептала сверху. — Этот дымоход можно расширить. Помоги мне снизу!
Я вновь вбежал внутрь дома и, встав на пеньки, балансируя, принялся рвать руками дерн и землю, уже спрессовавшуюся за долгие месяцы…
— Скорее!
— Очень трудно. У меня не хватает сил!
— Дар! Родной мой! Скорее!
Стиснув зубы, я стал рубить неподатливую крышу ножом.
— Эй, охотники!
От неожиданности я замер…
— Мы знаем, видели, как вы шли сюда! Разговор есть!
— Ты всё?
— Нет…
Бандиты снаружи зло и громко стали совещаться меж собой.
— Ты что, немой?
Я спрыгнул на пол — на то, чтобы проделать отверстие, требовалось слишком много времени.
— Ната, уходи одна! Если мы станем убегать вместе, они бросятся в погоню.
Я их постараюсь задержать, а ты за это время успеешь скрыться и найдешь
Элину! Нет, не возражай! — я не дал ей сказать и слова…
— Ты выйдешь, нет? Или нам дом поджечь?
— Стойте на месте!
Они замолчали. Сыч — я узнал его — что-то сказал одному, и тот со всех ног бросился в лес. Там, среди деревьев, мелькало множество фигур, я насчитал не менее двадцати. Если принимать бой — мы не продержимся и полчаса… И тогда Элина, импульсивная и решительная, не выдержит и примет в нем участие. Не один — несколько бандитов будут убиты, прежде чем они схватят ее, или Нату. Но их слишком много, и когда девушек схватят…
— Давай, не томи! Выходи из дома!
— Хорошо.
— Дар! — Ната отчаянно крикнула в отверстие на крыше — Мы бы успели…