— Ааа! Засада! Опять дикари!
— Пошло оно все!
Они, не помышляя о сопротивлении, кинулись кто куда, и ни один из них не решился послать ответной стрелы в нашу сторону…
— Оу!.. Ргау!..
Сова пересек им дорогу, отрезая, искусным воем, путь к поселку. Он уводил их назад, под мои стрелы. И опять, тяжелый наконечник, нашел свою цель — бандит покатился по земле, завывая на все лады от невыносимой боли. Я попал ему в локоть, и теперь рука зэка повисла, перебитая в суставе. Сова подкрался к одному из уголовников, вставшему на отшибе, и, исполняя мое приказание, не стал его убивать, а подсек сухожилия под коленями. Тот кулем упал на землю, обливаясь кровью. Банда стала неуправляемой… Все, посланные за нами, разведчики рассыпались по округе. Мы воссоединились с индейцем — главная наша цель была впереди.
— Ты их видел?
— Да. Циклоп и урод зашли немного вперед. Они услышали крики и теперь спешат сюда.
— Пусть мой брат притащит одного из бандитов живым и невредимым, он должен видеть все своими глазами. Этих двоих, я возьму на себя.
— Сова встретил Чера и Ульдэ, они готовы к нам присоединиться!
— Хао. Торопись, нам нужен любой, кто сможет потом рассказать своим о том, что видел!
Я встретил их на склоне оврага. Они спешили пересечь его, чтобы соединиться, со своими. Циклоп и его приятель не знали, что их дружки, уже стремглав унеслись прочь, думая, что на них напал целый отряд. Я водил луком, прицеливаясь то в близнеца, то в здорового громилу, каковым являлся
Циклоп… и остановился на первом. Его очередь будет второй. Он взмахнул руками и взвыл, хватаясь за плечо — стрела попала в ключицу и, вероятно, перебила ее. Циклоп вскинул самострел и наугад выстрелил, я едва успел увернуться. Я бы мог бы расстрелять его на расстоянии, но он пока был мне нужен живым…
Погоня длилась уже несколько часов. Циклоп уходил в степи — он быстро понял, что дорога к поселку отрезана. С боку прогремел воинственный клич -
Череп присоединился к загону двуного зверя и отсек его, с запада, от высоко растущих трав, где он мог бы затеряться. Циклоп бросился на восток и, очень скоро, уперся в извилистое русло Змейки. Еще один крик, более звонкий, но не менее страшный, раздался позади меня — Ульдэ мчалась по нашим следам, размахивая луком, как настоящая фурия…
Бандит сорвался в овраг. Он попытался зацепиться, но рука только соскользнула по стеблям травы и вырвала их с корнями. Самострел остался лежать на верху, у самого края. Но у Циклопа еще оставалась увесистая дубинка, закинутая на ремне за спину, и нож. Я спрыгнул следом. Он бежал по песку, выискивая место, где можно переплыть на другую сторону, и тут заметил, что я уже слишком близко, чтобы дать ему возможность сделать это.
Циклоп повернулся и направился ко мне, на ходу срывая с плеча дубинку. Его первоначальное удивление и растерянность быстро сменилась злорадной маской
— он увидел, кто перед ним.
— А… Старый знакомый! Зазря тебя Сыч не дал придушить тогда — придется мне теперь доделать!
Я молча выхватил меч — слова уже не требовались. Циклоп превосходил меня в росте на много и был шире в плечах, но мною руководила месть… Он резко взмахнул дубинкой — удар пришелся по земле, а я, наотмашь, перерубил рукоять его палицы возле самой ладони. Он быстро выпустил обрубок из рук и выхватил нож, намереваясь метнуть его в меня. Я присел и попытался достать его клинком по ногам. Он успел отскочить и зло выплюнул:
— Что, братуха, решил меня голыми руками взять? Нет, фраер, это тебе не так просто будет! Я еще твои кишки намотаю на кулак и в лучшем виде предоставлю!
Он бросился на меня, кинув в глаза песок — успел захватить его в ладонь, пока опирался о берег. Циклоп ухватил меня за кисть руки и с силой рванул на себя и в сторону — он тоже знал приемы… Я перелетел через него и упал навзничь. Бандит ухватил лежащую на берегу корягу и поднял ее над моей головой. Я был без оружия — мой меч при падении отлетел на несколько шагов
— и не мог ничем отбить удар. Сучковатая коряга уже была готова опуститься на меня, как в руку зэка впилась стрела — Ульдэ, стоя на коленях на вершине оврага, спустила тетиву. Она собиралась всадить в него еще одну, но я успел крикнуть, опережая выстрел:
— Нет! Он мой!
Вся ненависть, скопившаяся во мне за эти страшные недели крови и насилия, выплеснулась наружу. Я отбил второй удар бандита голой рукой и откинул корягу в сторону. Он с изумлением и яростью посмотрел на меня, а я, не давая ему опомниться, не чувствуя боли, ухватил его за руку и резко рванул через себя. Ната показывала мне кое-что, когда учила Системе, а я оказался способным учеником! Он не собирался сдаваться — увидел свой приговор, в моих полубезумных глазах… Мы сцепились, как два остервеневших зверя. В ход шло все: камни, песок, зубы… Он вновь подмял меня под себя, превозмогая своим весом и физической силой, и я, ухватив его за горло, рванул в сторону, а пальцами другой руки, ударил, что есть силы, по глазам.