Я закончил все приготовления и убрал нож…
— Каждый из вас сдохнет! Каждый! Кому-то, может быть, и повезет, и он просто встретится с ножом или стрелой. Но, кому-то, повезет меньше — придется испытать на своей шкуре, каково быть жертвой… Твоя смерть наступит не скоро, но ночью, когда звезды начнут плясать у тебя перед глазами, вспомни ту девушку в лесу, подонок! Вспомни, как ты затягивал петлю на ее шее… и сдохни после этого!
Я сделал так, как обещал. Отойдя от беснующегося на земле, бандита, я увидел, как стайки зверьков начали беспокойно кружиться в траве. Возможно, что я ошибся в расчетах, и он увидит лики смерти немного раньше. Но это уже было не существенно. Кровавый туман застилал мне глаза — я сам поразился тому, что смог это сделать…
Чуть поодаль стояли Сова и Череп, Чер и Ульдэ. Они держали двух пленных: раненого в плечо, второго брата-близнеца и еще одного зэка, захваченного по моему приказу, почти у самых ворот поселка. После нашего нападения, оттуда никто не смел и носа высунуть наружу… Оба пленника смотрели на все побелев от ужаса, и даже дебил, с лица которого не сходила постоянная ухмылка, стал понимать, что жуткая смерть Циклопа, очень близко стоит и рядом с ним…
— Ааа… — тихо подвывал второй бандит.
Он трясся мелкой дрожью — Сова положил ему руку на плечо и заставлял смотреть на бьющегося в истерике Циклопа. Еще через час мое предсказание начало сбываться… Я отвернулся — дело сделано.
— Видел? — я обращался ко второму. Он судорожно мотнул головой, не имея сил, что-либо сказать. — Ты уйдешь, к своим. Живым. Мы тебя отпустим и даже проводим до самого поселка. Передашь Сычу и всем остальным — так будет с каждым! Как мучился ваш изверг перед смертью, как его поедали живьем, как его скоро разорвут в клочья и утащат под землю — ты это сейчас, тоже, увидишь… Расскажешь им в самых мелких деталях и подробностях! И ты будешь жить, если тебе разрешат жить после этого рассказа! Но я не уверен, потому что Сыч не захочет, чтобы ты слишком много говорил. А ты будешь говорить, иначе мы сами тебя выкрадем и поступим также! Ты понял? Но это не все… Сова! Этот человек больше никогда и ни на кого не подымет руку!
Индеец хладнокровно достал нож.
— Нет! Пощадите! Я все исполню!
— Не сомневаюсь. Ты передашь им — так мы станем поступать со всеми, кто решил, что он имеет право грабить, убивать и насиловать на нашей земле. Не на их — на нашей земле!
Череп заставил пленника вытянуть правую руку и Сова одним махом отсек ему на ней пальцы. Обрубки кровавыми комочками упали на землю. Он закричал от боли, а Ульдэ, которой изменила ее выдержка — она старалась не смотреть, на пожираемого вдали бандита — уже приготовила мазь и траву для перевязки…
— Зажми кисть и неси ее возле груди. Боль пройдет через несколько дней. Ты привыкнешь и смиришься с ней. Ты будешь жить — собирать коренья, ловить рыбу. Но копья или дубинки ты больше не поднимешь ни на кого и никогда! А твои приятели пусть увидят это — после твоего рассказа они лучше поверят именно этому.
Мужчина побледнел, у него на лбу выступила испарина. Сова с сомнением посмотрел на него и сказал:
— Не дойдет. Слишком слаб. Волки перехватят его по дороге.
— Должен дойти. Ты и Череп проводите его до самого поселка. Что касается этого…
Я перевел взгляд на близнеца. Тот залепетал что-то и рванулся изо всех сил. Чер коротко рубанул его по шее рукой. Пленник обмяк и затих.
— Пусть живет. Его брат уже поплатился за все. А этот — выжег у меня на груди полосы, которые не скоро еще сойдут… Отведите его туда же, и перед самым поселком сделайте так, чтобы он никогда не смог больше никому причинить зла. Мне все равно, как…
Усталость и пустота овладели мною. Я повернулся и пошел прочь. Та, не присущая мне ранее, жестокость, самого меня превращала в зверя…
Так началась эта беспощадная и страшная война. Отряды Сыча метались по разнотравью, выискивая нас среди оврагов и зарослей. А мы, жалящими змеями, кусали и рвали в куски тех, кого неосторожность или легкомыслие, подвело под наши стрелы и ножи. Никого из мужчин и женщин больше не оставалось в форте, только Туча и мальчик жили там, ожидая, пока туда вернутся его обитатели. В Черном лесу — кратчайший путь к Синей реке! — постоянно дежурили Ульдэ, Салли и Бен. Они должны были предупредить появление бандитов, намеревающихся проследовать к форту. Ульдэ сама напросилась на этот пост. После расправы с Циклопом, девушка стала меня избегать… Мы не рассказывали остальным, какую акцию устрашения произвели, чтобы запугать других — я вовсе не хотел, чтобы об этом узнала Ната или, тем более, Элина. Что-то говорило мне, что девушки, поняв и не осудив эту жестокость, тем не менее, станут относиться ко мне иначе…