— А если это не так? — Стопарь недоверчиво покачал головой. — Если он запросит мира?
Сова красноречиво показал на свой нож. Череп, так же молча, на последнюю стрелу в своем колчане. Бен, устало и тяжело выдохнул:
— Если банда просить мир — пусть будет мир. Мы не воевать дальше — нет силы, нет оружие. Все ранен, все давно не есть… Мы не знать, что есть дело в форт? Как люди долина? Нам никто не помогать, и нас меньше в пять раз, чем есть банда. Еще один битва — и все…
— Я пойду на переговоры.
Элина опустила голову и закрыла лицо ладонями. Ната осторожно коснулась моего плеча.
— Я — всего лишь женщина… Но я — твоя женщина. Сова говорит — скво не место возле совета воинов. Но мы все стали воинами, и девушки в не меньшей степени, нежели мужчины. Позволь мне сказать свое мнение.
Я молча кивнул.
— Я считаю, — Ната повернулась ко всем. — Дару следует встретиться с
Сычем. Главарь банды боится решающего сражения не меньше, чем мы. И люди ему нужны — он не может не понимать, что после этой битвы ему некем будет держать в подчинении долину. Тогда, восстание произойдет неминуемо! Сыч предложит мир, я в этом не сомневаюсь. А мы — примем его! Пусть Дар согласится на многое из предложенного Сычем — нам нужно выиграть время, чтобы отдохнуть и собраться с силами. Весть о том, что банда была вынуждена пойти на перемирие, всколыхнет людей долины. Они убедятся в том, что Сыч не всесилен, и, может быть, после этого к нам придут мужчины… Я — за переговоры.
Некоторое время все молчали. Я нарушил паузу, призвав всех к вниманию:
— У нас должно учитываться мнение каждого. Пусть каждый и выскажется — поступим так, как решит большинство. Сова, говори ты.
— Против. Индеец не доверяет синим. Война!
— Череп?
— Я против…
— Чер?
— За.
— Салли? Не стесняйся, ты имеешь право высказаться, как и все.
Ната помогла ей приподнять голову. Женщина тихо сказала:
— Я за мир… Пока есть болеть только я, а если так быть все? Нас уничтожить…
— Бена не спрашиваю — он уже высказался. Стопарь?
— Переговоры, — кузнец склонил голову, подтверждая свое решение.
— Ясно. Теперь — Бугай!
— Я — как все. Как отец, короче.
— Ульдэ?
— Как вождь. У Ульдэ нет своего мнения. Она — женщина форта и предпочитает полагаться на него во всем.
— Элина и Ната уже высказались. Осталась ты — Зорька!
Она, продолжая следить за, в нетерпении мнущимися бандитами, кивнула и, косясь на мужа, произнесла:
— За…
— Все. Большинство — за переговоры. Я иду на встречу с Сычем.
Сова и Череп вскинулись было, но я остановил их холодным взором:
— Я — вождь. Я принял решение.
Оставив всех, я быстро поднялся на пригорок.
— Вы здесь еще? Передайте своему пахану — я согласен на переговоры.
Условия ставлю я — раз о встрече просит он. Говорить будем на нейтральной территории. Скажем, возле камней, которые вы могли видеть по дороге к нам.
Пусть приходит с двумя сопровождающими, не более. Все остальные — ждать в вашем лагере, возле озера. Если он сильно дрейфит, то может захватить оружие. Но, если вздумает меня обмануть — пощады никому не будет! Все понял?
— Передам в точности…
— Хорошо. Встреча — через два часа. Идите!
Посланник посмотрел на меня с большой долей уважения, и они быстро побежали обратно.
На встречу пошли трое: я, Сова и Элина. Они, как лучшие стрелки среди нас, должны были предупредить любое движение врага и убить их, если замышлялось предательство. Им отдали все наши стрелы, и я не сомневался, что в случае чего, жизнь Сыча оборвется в момент моей смерти… Мы встретились в указанное время — ни минутой раньше или позже. Я вышел к ним один, и Сыч, небрежным жестом, отослал двоих сопровождающих. Они отошли на несколько десятков шагов назад.
— Здорово, фраер!
— Я — Дар. Вождь форта и будущий вождь всех людей долины. Ты не знал этого?
Он поморщился и сплюнул.
— Пока еще не вождь… Слышали эту байку. А я — Сыч. Авторитет и в законе, а не самозванец, как некоторые. Не забыл еще?
— Не забыл.
Я смерил бандита холодным взглядом. Вблизи, после той встречи, он выглядел уже не столь самоуверенно, как в прошлый раз. Уголовник осунулся, в его глазах не было прежнего спокойствия.
— Я помню все. С чем пришел?
— А ты не гони лошадей… Не запряг еще.
Он уселся на камни и, как бы невзначай, провел рукой по прикладу самострела…
— Что косишься? Ты сам сказал, что я могу прийти с оружием! Вот я и озаботился, вдруг, ты мне засаду подстроил?