Утро? Откуда такой шум? Нейда? Ее не оказалось рядом.
Одежда сложена на полу у постели. Рубашка, штаны, сапоги и куртка. Платья нет. Стремительно одевание. Поверх куртки ремень и быстро - наружу.
Хозяин дома, свежий и наряженный больше вчерашнего, на пороге разговаривает с дочерью.
- Раздай кушанья на улице, угощай людей. Зайди к пекарю и поблагодари за гостей, одари и его. Особо.
- Да, отец.
Девушка первая видит гостя, который выскочил из своей комнаты в незастёгнутой куртке, едва подпоясавшись, взъерошенный и странный. Она засмеялась и кивнула ему.
- Почему шум? Что случилось? - спрашивает он.
Девушка узнает одежду, но не узнает сразу гостя. Поэтому она медлит с ответом.
- У нас праздник, - на голос гостя оборачивается хозяин и тоже пристально изучает фигуру на балконе, опоясывающем спальный этаж. - Король вернулся.
Последние два слова он удивленно растягивает. То, что вчера было девой стоит в высоких сапогах и сером наряде своего спутника. Гость сверкает глазами, взгляд напряженный, словно на него собираются напасть. Шумят давно, с рассвета, как объявили, что ночью появился король.
- Праздник, - повторяет серое существо и облегченно выдыхает, а потом уходит в свою комнату.
- А он такой хорошенький, - тонким голоском замечает девушка, и под строгим взглядом родителя она со смехом выскакивает прочь из дома. - Хорошенький и чудной.
Хозяин дома смотрит на полуоткрытую дверь. Из комнаты не доносится никакого шума. Наверное, гость смотрит в окно, которое выходит на улицу и изучает радостных людей, которые обмениваются поздравлениями и маленькими значительными подарками и угощениями по поводу торжества. Такая уж традиция. Короля не было в городе пять лет. Все рады.
Едва хозяин ушел в глубь дома, дверь в комнату Нейды тихо отворилась. Монту видит свернувшуюся на постели девушку, которая поджала колени, чуть ли не до макушки.
- Меня шум разбудил. Что с тобой? Ты не заболела?
- Я не нашла его. - Нейда закрывает лицо рукавом.
- Мартина?
- Он исчез. Ушел.
- Когда ты его искала?
- Едва стало светать. Я бродила по улицам, я пыталась его звать. Забыла, что он смертный и не услышит мой зов.
- Нейда. Тебе нужно было разбудить меня. Я его найду. Мне это не трудно. Я обойду город, а потом обследую все вокруг. Не мог он за ночь уйти. Ушел утром, значит ушел не далеко.
- Как ты разыщешь?
- Я же странник.
- Ты не умеешь.
- Я не помню, не значит, не умею. А не умею - научусь, или придумаю как. Жди меня тут. Я иду искать Мартина. Он будет последней… Я не помню, что такое свинья, но он ею будет, если уйдет, не простившись и слова не сказав. Не такой он.
Утренний город слишком оживленный, чтобы искать Мартина. Поток горожан, в котором не мелькает знакомое до ощущения собственной беспомощности лицо. И откуда оно так хорошо знакомо? Оно очень кого-то напоминает. Зачем опять терзаться поисками сходства с тем, что память не хранит.
После бесцельных блужданий, начинаются робкие расспросы жителей. Едва ли кто знает пришлого лекаря. Мартин знал город и бывал тут. Его должны знать, если он хороший лекарь и уж точно запомнили, если плохой.
- Любезный, не знаешь ли ты лекаря по имени Мартин?
- Лекаря?
- Лекаря.
Горожанин в ответ хохочет.
И так раз десять. Смеется пышная дама и мальчик, потом двое развеселых гуляк и лавочник, девочка с корзинкой, старуха и дородный седой мужчина, смех которого рокочет над ухом. И лишь пожилая женщина с цветами в руках снисходительно улыбается.
- Поищи на площади, - кивает она. - Ты высокий смотри поверх голов, гость.
Ее ирония, а может, злая шутка становится понятна на площади перед дворцом. Что такое яблоки? Память тоже не хранит, только им негде тут упасть. Не только лицо, спину знакомую не разглядишь. Такие поиски - дело неблагодарное. Но как вернуться к отчаявшейся Нейде ни с чем?
"Смотреть поверх голов" - означает высоко подпрыгнуть.
И лучше бы Нейде быть тут и узнать поскорее о находке.
На площадке между двумя пролетами лестницы, ведущей во дворец, в громадном кресле строгих форм восседает тот самый лекарь Мартин во всей своей красе. И одет он не в порванную робу, а в черный с серебряным отливом костюм, знакомый уже просто до ужаса и холодка в спине. И пролезть к нему не представляется никакой возможности, потому что у нижних ступеней стоит охрана, лестница устлана приношениями. Мартин улыбается в толпу, а в глазах море тоски.
И какого черта этот болван молчал и не признался! Король Мартин! Святые небеса! Первым порывом было швырнуть в него чем-нибудь, что попадется под руку. Лучше бы не поддаваться такому порыву, но рука сама находит крупный сочный плод, выуживает его из чьей-то корзинки. Бросок и плод, не ставший благодарным подношением, летит над головами ликующих горожан и падает не к ногам короля, а попадает прямо в грудь его величеству. Ну что поделаешь - природная меткость.
Потом следует внушительный тумак, подзатыльники, кто-то мертвой хваткой вцепляется в воротник, и водопад местных ругательств адресован не сложно догадаться кому. Это было совсем не подобающим действием - кидание плода в народного любимца, зато верный способ оказаться на коленях пред его печальными очами. Остается нахально задрать голову, не смотря на протесты охранников, и нагло улыбаться в лицо королю Мартину.
А дальше все интереснее.
- Отпустите его. Встань.
Рывок вверх за воротник крепкой рукой - силен лекарь. Король поднимается со своего места. Толпа ревет за спиной. А в своей потрепанной одежде он выглядел скромнее и без этого налета величия. Монту кривит ему презрительную гримасу.
Их взгляды пересеклись, и в глазах короля странник читает все туже тоску. Мартин смотрит на него в упор и отпускает.
- Она искала тебя все утро, мерзавец ты этакий, - шипит Монту.
Объятия Мартина оказываются такими крепкими, что лучше не дышать.
- Спасибо тебе, - шепчет он на ухо. - Где она? Где? Дождись вечера, не пускай ее сюда. Я все исправлю.
Он отпускает обидчика и говорит горожанам:
- Его гнев справедлив! Он был моим спутником вчера, но я не признался в том, кто я на самом деле. Он оказал мне хорошую услугу, и сколько бы этот благородный человек не злился, я не отвечу на его гнев ни обидой, ни гневом! Он мой гость! И не будет наказан!
- Я могу уйти. Идем со мной. Я объясню тебе, - говорит Мартин тоном гостеприимного хозяина.
- Мне нужно к ней. Она страдает. И молчать я не буду, - тем же тоном говорит Монту, без намека на примирение. - Ты ей солгал.
Мартин провожает Монту взглядом до самого выхода с площади. Толпа расступается, люди не слишком довольны решением короля и охотно полюбовались бы на наказание. Дерзкий гость покидает площадь в одиночестве. Упреки не сыплются ему в спину, если только не высказанные.
Монту возвращается к Нейде. Она перебралась в его комнату, там темнее, потому что над окном козырек, окно ведет на покатую крышу, с которой виден кусок улицы и фигурки людей.
Нейда смотрит на него.
- Нашел, - заверяет Монту, - только сейчас наш Мартин слегка занят и не может нас посетить. Зато мы непременно навестим его этим вечером. Хочешь увидеть его дом?
Поскольку Мартина нет, а быть ближе ей хочется, она соглашается не только посмотреть в окно, но и выйти на крышу. Монту проворно выбирается в окно, Нейда с его помощью тоже. Встав во весь рост, и опираясь о козырек, Монту с видом победителя озирает город. Нейда присев в проеме окна, смотрит с опаской. Упасть она не боится, но замеченной с улицы быть не хочет.
- Покажи мне дом, - просит она, потому что Монту не исполняет обещанное.
- Отсюда только башня видна. Ты встань, чтобы лучше видеть. Я подстрахую. Не бойся.
Нейда выпрямляется и встает рядом. Монту придерживает ее за талию.
- Я не боюсь, - заверяет она. - Где?
- Вот там. - Монту указывает вдаль.
- Я там не вижу башни. Где? Она маленькая?
- Нет, не маленькая.
- Там только дворцовая башня.
- Это она.
- Монту, не шути.
- Нейда. Он - король. В этом городке все от мала до велика, кроме нас с тобой, знают кто такой наш Мартин. И что он путешествовал, и что лечит отлично. Они его так и зовут Мартин-лекарь. А еще он, по совместительству, король и сын местного владыки. Провались я на это месте, если вру.