На Рождество Марши уехали в городок Таксон, штат Аризона, в гости к Элен и Клиффорду Давди. Одной из причин, по которым Пегги решила ехать, было то, что и Гершель Брискель должен был быть там.
«У нас было хорошее Рождество, не так ли?» — писала Брискелю Пегги, вернувшись из Аризоны. Вопрос этот, учитывая, что Брискель пребывал в глубокой депрессии после развода, а у супругов Давди были серьезные финансовые затруднения, может показаться особенно пикантным. Рассказывая о премьере, Пегги старалась развлечь и приободрить друзей, которые еще не видели фильма. Она подробно разбирала его достоинства и недостатки, рассматривая их с разных точек зрения.
Вернувшись домой, Марши посмотрели фильм еще раз и теперь, как писал Джон в письме к Давди, пришли к выводу, что «сценарий слишком подробно повторяет книгу» и что Вивьен Ли — «бесспорно прекрасна, она настоящая Скарлетт». Гейбл показался им «всего лишь похожим», Оливия де Хэвиленд (Мелани) — «хороша», а Хоуард в роли Эшли откровенно плох и совершенно не похож на своего героя. Раньше Пегги восхищалась Мамушкой, однако теперь пришла к выводу, что временами в ее игре появляется что-то от манеры «плавучего театра» (балагана). Мисс Питтипэт была, по мнению Маршей, плоха и невзрачна, да и вообще, за исключением «превосходного» Кэрола Ная в роли Фрэнка Кеннеди, все остальные второстепенные герои были только «похожими».
Декорации усадьбы Двенадцать Дубов выглядели слишком роскошными, Тара была «недостаточно проста», а дом, который построил Ретт для Скарлетт, «мог быть построен где угодно, но только не в Джорджии», так мало напоминал он старые дома Атланты, появившиеся в период Реконструкции. Но в чем и Джон, и Пегги были едины, так это в том, что колорит Старого Юга чувствовался в фильме намного сильнее, чем это показалось им на премьере, а Томас Митчелл в роли Джералда О’Хары был намного более трогательным.
Марши неважно чувствовали себя перед поездкой в Аризону: Пегги по возвращении ждала операция на брюшной полости, а Джон выглядел явно истощенным. Дома же им пришлось не только столкнуться с очередным приступом массового ажиотажа, вызванного фильмом, но и узнать грустную весть о закрытии газеты «Джорджиан», в которой работали многие из их хороших друзей. И Пегги с тоской пишет Брискелю: «Теперь это кажется приятным, но совершенно неправдоподобным, что мы смогли собраться все вместе так далеко от дома. Я всегда буду считать, что первая партия эгнога[1], которую мы сделали, была самой лучшей из всех, испробованных мною когда-либо. Мне бы хотелось самой сделать нечто подобное, но я пришла к выводу, что наиболее вкусным эгног бывает тогда, когда его делают совместными усилиями несколько хороших людей и когда эти люди — друзья».
В личном плане год 1939-й был одним из самых запоминающихся со времени выхода в свет «Унесенных ветром». В начале июня Пегги ездила в Смит-колледж для получения почетной степени магистра искусств. Самые близкие друзья догадывались, что все три года после выхода книги Пегги надеялась, что однажды Смит-колледж должен будет присудить ей эту степень. По словам Эдвина Грэнберри, отказавшегося от подобной чести в своем Роллинг-колледже, Пегги с грустью намекала, что является таким же прославленным питомцем колледжа, как Энн Линдберг, и что если колледж предложит ей почетную степень — она согласится ее принять.
Джинни Моррис на этом чествовании не было, но зато приехали Ред Бакстер и несколько других девушек, учившихся когда-то с Пегги. Лу Коул, также выпускница колледжа, встретила Пегги в студенческом городке, и они вместе вернулись на машине в Нью-Йорк, проехав по плодородным землям Массачусетса и зеленым холмам Коннектикута.
Пегги была довольна собой: спустя двадцать лет после ее отъезда из Смит-колледжа Маргарет Митчелл все же добилась признания со стороны одноклассниц и колледжа в качестве одной из «первых учениц».
Премьеру фильма и то поклонение, которого она удостоилась после него, можно было назвать апогеем ее внезапной и мимолетной славы. Теперь не только поклонники — вся Атланта чествовала ее. Никогда больше не доведется ей испытать то восхитительное чувство «не зря прожитой жизни», которое овладело ею, когда она вышла из лимузина Сэлзника перед атлантским театром или когда стояла на большой сцене, ожидая, пока стихнет овация. В этот момент, говорила Пегги Медоре, она ясно почувствовала, что Атланта гордится ею и что уважение соотечественников останется теперь с нею навсегда.
1
Яичный желток, растертый с сахаром, с добавлением сливок, молока или спиртного напитка (англ.).