Выбрать главу

Теперь надо было пробиться через второе, внешнее, кольцо у деревень Россоше и Хорошее. А там уже затарахтели танки, по наступающим открыла огонь немецкая артиллерия. Ей ответили орудия нашего артполка, следовавшие вместе с пехотой. Они били по танкам прямой наводкой и несколько машин подожгли.

Комдив приказал двум стрелковым батальонам блокировать населенные пункты и повел основную колонну по целине между деревнями. Шли под ураганным огнем, но все-таки вырвались из котла.

Батальон Окроперидзе и Кибаля сдерживал напор немцев из деревни Хорошее, не давая им снова соединить кольцо. Лишь после того, как из окружения вышли обозы и замыкающие подразделения дивизии, батальон оставил свои позиции.

При выходе из окружения ефрейтор Михаил Комлев получил ответственное задание — вынести боевое знамя 955-го полка. Рядом с ним двигались старшина Алексей Чурилов и рядовой Кондрат Гурьев, стреляя по гитлеровцам из автоматов. На окраине совхоза имени Тельмана им преградили дорогу немецкие танки. Комлев снял знамя с древка, опоясался им и сказал товарищам:

— Если меня убьют, оставьте здесь, а знамя спасайте.

Они побежали вперед, проскочили в темноте между танками. Немцы их заметили, ударил пулемет. Пришлось ползти по-пластунски. Михаил Комлев так и вышел из окружения, опоясанный святыней полка.

Не все пробивались в одном месте. Просачивались и отдельными группками, а то и в одиночку. Без паники, без суматохи. Это был не сорок первый, а сорок четвертый. Мы научились и сами устраивать «котлы» вражеским войскам, и организованно раздвигать «клещи» противника.

Вышедшие из окружения рассказывали о находчивости и мужестве наших солдат и командиров. В моем дневнике есть записи о таких случаях.

…Капитан М. И. Олзоев, врач, и еще один солдат напали в темноте на легковую немецкую машину. Убив шофера и офицера, завладели «мерседесом» и с шиком проскочили к своим. Правда, их обстреляли наши, но все обошлось благополучно.

…Майор Цисвицкий с ординарцем отстали ночью от своих и заблудились. Видят, идет навстречу колонна. Цисвицкий подошел к обочине дороги, чтобы узнать, какой полк, но его опередили.

— Драй компани (третья рота)? — спросил немецкий офицер.

— Я-я (да-да), — не растерялся наш майор.

Немец что-то еще сказал и пошел дальше. Цисвицкого и ординарца спасло то, что они были, как и немцы, в белых маскхалатах. Да и на груди у майора висел трофейный автомат. Проследовав за вражеской колонной с полкилометра, майор свернул в сторону. Вскоре оба вышли к своим.

А с Иваном Кибалем встретиться больше не довелось.

В марте, когда мы снова прорвали немецкую оборону в районе станции Полонная, и наша дивизия наступала на Староконстантинов, я пришел в небольшую деревню Орлицы, отбитую накануне у противника.

Отчетливо стоит перед глазами та деревня, разделенная на две части речкой с широкой поймой. Лед еще не сошел, но вода просочилась на ледяной панцирь и разлилась вширь. На северной стороне речки — батальон Окроперидзе, на южной — немцы. Идет вялая перестрелка. Комбат стоит в окопе, наблюдает в бинокль.

От Ираклия я и узнал, что Иван ранен, отправлен в госпиталь. И парторг Миша Каверзин ранен.

— Как это случилось? — спрашиваю расстроенного Окроперидзе.

…Накануне, в полдень, батальон вышел к речке. Надо было перебраться на ту сторону. Но на берегу случилась заминка: никто из бойцов не решался ступить на подтаявший, шаткий лед.

Тогда Кибаль взял шест и пошел. Местами ледяной покров прогибался под ним, но не проваливался. В сапогах забулькала студеная вода. Дойдя до середины, Иван обернулся и крикнул:

— По одному, врассыпную!

И батальон пошел.

Выбравшись на противоположный берег, снимали сапоги, выливали из них воду…

И в этой части деревни немцев не оказалось. Жители, от мала до велика, высыпали на улицу, обнимали долгожданных освободителей, приглашали в свои хаты.

— Передых! — распорядился Окроперидзе. — Пусть люди подкормятся, обсушатся.

Однако отдохнуть как следует не довелось: через два часа на деревню двинулись вражеские танки. Как против них устоишь? Ни окопов, ни артиллерии. Принять бой на неподготовленной позиции — значит, напрасно погубить батальон. Да и деревеньку разнесут в пух и прах, население перебьют.

Комбат приказал возвращаться за речку и там занять оборону. Кибаль отходил с группой прикрытия по огородам. Отстреливались из автоматов.

Из-за окраинной хаты выполз танк, плеснул пулеметной очередью. Иван почувствовал резкий ожог в правом колене и на бегу упал на отсыревшую землю. К нему подполз ординарец, помог добраться до прибрежного кустарника, перевязал раздробленное колено.