Гордон знал, что она говорит искренне. Если сложится по-иному – что ж, он прожил вполне достаточно, чтобы мужественно встретить смерть.
Он посмотрел Лианне в глаза. Да, даже все зная заранее, он все равно выбрал бы этот путь.
4
Линии обороны столицы рушились одна за другой. На Хатхир опустилась долгая ночь. И всю эту ночь, и весь день, и начало следующей ночи на планету приземлялись транспорты захватчиков.
Большая их часть достигала земли в виде раскаленных обломков, но число прошедших сквозь все заслоны неуклонно увеличивалось, и все меньше ракетных батарей оставалось у защитников столицы королевства Фомальгаут.
Из благополучно приземлившихся транспортов выплескивались все новые и новые полчища негуманоидов, завербованных на сотнях диких планет Границы Внешнего Космоса. Геррны с планеты Тейн, кентавры с тигриными головами, бросались в битву с криками радости. Странные птицелюди Охалла шли в бой с душераздирающим воинственным кличем. Огромные Торры с безымянного мира, который был расположен за пределами зоны Границы, покрытые густой шерстью, угрожающе размахивали всеми четырьмя мускулистыми руками. Бесчисленные представители многих других рас и народов, существа неописуемых форм и окрасок, прыгали, катились, скользили, змеились по земле…
Фантасмагория.
Судный День Фомальгаута.
Оружие у них было самое современное, его продали графы. Нападавшие обрушивали на Хатхир ураган огня. И получали в ответ прицельные орудийные залпы. Тела негуманоидов, разорванные взрывами в клочья, полусожженные аннигилирующими и тепловыми лучами, создавали на перекрестках непроходимые завалы. Однако непрерывно прибывавшие новые орды продвигались все дальше и дальше. В неистовстве битвы многие бросали оружие, пуская в ход свои когти, зубы, шипы. Защитников постепенно теснили к центру. Нападавших было слишком много.
Кругом полыхали пожары, и их колеблющееся пламя погребальным костром озаряло последнюю ночь Фомальгаута.
Лианна, Гордон, Коркханн и Шорр Кан стояли на широком балконе, выходившем на Аллею Древних Владык.
Шум сражения приближался. Защитники дворца предпринимали отчаянные контратаки, но каждый раз с тяжелыми потерями откатывались обратно.
– Их слишком много, – прошептала Лианна. – Нарат годами работал среди негуманоидов, завоевал их дружбу, и вот результат.
– Как сумел такой человек, как Нарат, добиться такой преданности? – спросил Гордон, ни к кому конкретно не обращаясь и глядя на усеянные трупами улицы пылающего города. – Сколько тысяч полегло на этих дорогах! И все сочли за счастье умереть за Нарата. Почему?
– Я могу объяснить, – сказал Коркханн. – В Нарате от человека лишь внешность. Я как-то прозондировал его сознание и могу с уверенностью утверждать, что оно атавистично. В интеллектуальном и чувственном смысле Нарат мало чем отличается от животного. Именно поэтому все эти полуживотные понимают его и любят – он думает и чувствует как они, так, как никогда не сможет нормальный современный человек.
– Атавизм, – проговорил Гордон, глядя на царящий в городе хаос разрушения. – Значит, все зависит от какого-то ничтожного гена…
В зал, задыхаясь, вбежал молодой офицер. Он склонился перед Лианной.
– Ваше высочество, министр Абро умоляет вас покинуть дворец, прежде чем он будет полностью окружен.
Лианна отрицательно покачала головой.
– Поблагодарите министра и передайте, что пока мои солдаты сражаются и умирают, я не уйду.
Гордон хотел вмешаться, но по выражению ее лица увидел, что это бесполезно. Зато Шорр Кан не стал церемониться и поддержал офицера:
– Ваше высочество, когда сражение закончится, вы уже не выйдете отсюда. Лучше сейчас.
– Я знала, что вы это предложите. Вы, правивший когда-то Лигой Темных Миров и позорно сбежавший, как только над вашими армиями нависла угроза поражения.
Шорр Кан пожал плечами:
– Зато я жив. Правда, скоро не будет и этого. – Он опустил взгляд к висевшему на поясе атомному пистолету – такой же был и у Гордона. – Признаться, меня все меньше радует та героическая смерть, к которой вы меня толкаете…
Лианна не ответила. Ее пылающий отвагой взор был устремлен на дымящиеся руины. Гордон, как ему казалось, вполне понимал ее чувства при виде каменных изваяний, в которых материализовалась история ее королевства, и своих подданных, героически сражающихся на улицах.
Внезапно она обратилась к Коркханну:
– Прикажите Абро срочно связаться с баронами. Пусть подчеркнет, что если их корабли не прибудут немедленно, Фомальгаут падет.