— Да вот… — он виновато посмотрел на проснувшуюся жену. — Ты знаешь, все эти праздники такими компаниями… Ну… Приснилось, короче, какое-то непотребство…
— Как и обычно, — она заговорила сухо и неодобрительно. — С перепоя тебе вечно кошмары снятся.
Не надоело еще?
— Ну, Ален, — Андрей примирительно обнял жену, пытающуюся отстраниться. — Аленушка, не ругайся. Не каждый день люди рождаются. Вот я, например. Ну, отметили немножко мой день рождения. Не мог же я им отказать.
— Ты никогда не можешь, — Лена вздохнула, перестав вырываться из объятий. — Всегда какая-то причина находится. Не твой день рождения, так у приятеля. Не у приятеля, так еще у кого, диссертация, например, чья-нибудь. Посмотри на себя, на чучело ведь похож.
Андрей взглянул в зеркало и сморщился. Темные круги под глазами совсем не радовали, слипшиеся от пота волосы свисали вдоль лица.
— Краше в гроб кладут, — не унималась Лена. — Хоть причешись, что ли.
— Перед тем, как в постель ложиться, причесываться? — деланно изумился Андрей, покорно начиная рвать расческой спутавшиеся пряди. Перехватил волосы резинкой, связывая хвост, повернулся к жене. — Так я тебе больше нравлюсь?
— Да иди уж спать, горе мое луковое, — вздохнула она.
— Нет, слушай, я хочу тебе подарок показать. Витька расстарался. — Андрей подталкивал жену в комнату.
— Это реставратор твой, что ли? — она недоверчиво посмотрела на завернутый в ткань прямоугольник.
— Угу. Точно. Реставратор. — Андрей снимал ткань, демонстрируя жене картину. — Смотри, у бабки какой-то в глухой деревне, на чердаке нашел. Мракота была, а не картина. Сделал — как куколку.
Мне давно нравилась. Так вот, не пожалел, подарил по случаю тридцатилетия.
— Нравилось это? — Лена отодвинулась подальше от полотна. — Да это только в страшном сне может присниться, такая-то физиономия! Не удивительно, что тебе кошмары снятся.
— Да нет, ну глянь! Классный же портрет! — Андрей бережно провел ладонью по дубовой раме. — Как живой смотрит.
— И морда, как у тебя с похмелья. Вылитый просто. — Лена недовольно передернула плечами и ушла в спальню.
Андрей вздохнул, посмотрев вслед жене, опять перевел взгляд на картину. Мужчина в черном длинном плаще, с откинутым на спину капюшоном, казалось вглядывался в него пронзительными темными глазами. Кисти рук скрывались в рукавах. Только левая рука немного выступала из-под одежды, демонстрируя перстень черненого серебра с черным камнем. Рядом с мужчиной — вороной конь, замерший в неподвижности. Туман, извивающийся, прижимающийся к земле, скрывал ноги мужчины и коня. Андрей вгляделся в лицо на картине. А ведь действительно, похож. Если волосы распустить — так даже очень похож. Он усмехнулся, уходя от картины, и не видел, как шевельнулись нарисованные веки, сместились зрачки, провожая его взглядом. И еще больше откинулись рукава, обнажая белые руки с длинными тонкими пальцами.
— 3 —
Он сидел на конской спине, перебирая пряди длинной черной гривы. Конь равнодушно стоял неподвижно, не сдерживаемый ничем, кроме легких движений коленей всадника. Он провожал взглядом уходящих к деревне мертвецов, не замечая удушливой зловонной волны, окутавшей окружающее пространство. Вонь смешалась с туманом, стала им, липкие щупальца подмигивали и скалились бесовскими лицами. Он улыбнулся, представив людей, пока еще живых, но в скором времени мертвых. Всего лишь неделя нужна для того, чтобы смерть победила. И новые трупы, с распухшим горлом, с выплюнутыми в агонии легкими, покрытые чумными пятнами, придут к нему. А потом приведут еще. И так — бесконечно, умножая его силу. Князь Чумы. Не зря так боялись старого кладбища, на котором он спал еще совсем недавно. Не стоило грабить могилу Князя, не нужно было тревожить его, будя в неурочный ночной час. Он еще раз представил вереницу покойников и толкнул коленом коня, разрешая ему двигаться вперед…
… Андрей поднялся с постели. Прошел в соседнюю комнату, к картине. Он видел ее во всех подробностях, не включая свет. Он даже не удивился тому, что свет был ему совсем не нужен в ночной темноте. Его взгляд был притянут глазами Князя. Он протянул руку, касаясь полотна.
Почувствовал какую-то неловкость в пальцах. Поднес руку к глазам, изумленно рассматривая черненое серебро оправы вокруг кабошона. Черный камень тускло блеснул, поймав луч лунного шара, светящего в окно. Андрей рванул резинку, распуская волосы по плечам. Пряди заструились вдоль лица черными волнами. Он улыбнулся человеку на картине и увидел ответную улыбку.