— И теперь… — запинаясь, начал Девре. В нем нарастал ужас. — Что… что вы имеете в виду? Говорите!
— И теперь, — сказал Некрон и резко вздохнул, — время ожидания закончилось, Девре. Они начинают просыпаться.
Когда мы направились в Мискатоникский университет, уже близился полдень.
Мой новый спутник помог мне вынести багаж из дома и доставил его в настоящую гостиницу Аркама, находившуюся здесь же, но только на другой стороне улицы. Стоя на тротуаре напротив дома, который мы только что покинули, я впервые увидел его таким, каким он выглядел в действительности: развалина, брошенная лет десять или более того назад, где могут жить лишь крысы и пауки.
Лестница, по которой я поднимался на третий этаж, во многих местах прогнулась, перила потрескались, и даже в ступеньках зияли огромные дыры. Просто какое-то чудо, что я не свернул себе шею еще по пути в комнату!
Холл, в котором я проходил регистрацию и разговаривал со стариком — нет, думал, что разговариваю, ведь ничего из того, что я видел и воспринимал, даже отдаленно не было таким в реальности, — оказался большим помещением, забитым мусором и обломками стен. Потолок в одном месте провалился, так что можно было беспрепятственно увидеть дырявую крышу.
Фантом. Все было лишь иллюзией, одним из бесчисленных способов борьбы наших врагов. Для меня так и осталось загадкой, почему я не распознал западню. Скорее всего, кто-то — или что-то — воздействовал на мои измученные от усталости чувства и сумел заблокировать магические способности.
Только в гостинице до меня наконец дошло, что я был всего лишь на волосок от смерти (или, может, от чего-то еще похуже). И если бы Шеннон не появился буквально в последний момент, то назначенной встрече с Говардом не суждено было состояться. Я быстро переоделся и вновь спустился в холл, где меня уже ждал Шеннон. Он тоже снял себе комнату в этой гостинице, и, идя вниз по лестнице, я видел, как он стоял возле регистрационной стойки, беседуя с портье.
Когда я подошел к нему, он прервался на полуслове и, попрощавшись с ошеломленным портье, указал на улицу.
— Пора отправляться в университет, — сказал он. — Путь неблизкий, а нам еще нужно успеть возвратиться.
Я кивнул, вышел через вращающуюся стеклянную дверь на тротуар и с любопытством огляделся вокруг. Город наконец-то проснулся: то тут, то там сновали ссутулившиеся прохожие, время от времени по изъезженной мостовой громыхали повозки и ветер доносил жалобный звон колокола. Несмотря на это, оставалось впечатление какой-то странной заторможенности, будто город был парализован страхом.
— Вы нашли своего друга? — спросил я у Шеннона, когда тот вышел из гостиницы и остановился возле меня.
Шеннон покачал головой.
— К сожалению, нет. Он зарезервировал номер в этой гостинице, но так и не появился. Портье даже точно не знает, когда он может прибыть.
С трудом сохраняя спокойствие, я кивнул. Зарегистрировавшись в гостинице под названным Шеннону именем, в ответ на его любопытные вопросы я заявил, что приехал из Нью-Йорка, а в Аркаме собирался навестить своего университетского друга. Он поверил мне. При этом я специально вставлял в свою речь словечки из нью-йоркского сленга, на котором говорил большую часть своей юности. Благодаря магическим способностям, доставшимся мне от отца, я сразу же мог распознать, лжет мой собеседник или говорит правду. Кроме того, иногда во мне просыпался просто невероятный дар убеждения, возможно тоже полученный по наследству.
Однажды Говард заметил, что при желании я мог бы легко стать президентом Соединенных Штатов Америки. Но до сегодняшнего дня я не знал, как воспринимать его слова — как шутку или всерьез.
В данный момент я был рад, что у меня есть такой дар, ведь Шеннон так и не раскрылся, а мне было очень интересно как можно больше узнать о человеке, который утверждал, что является моим хорошим другом. Его заявление звучало несколько странно, поскольку сегодня утром мы впервые в жизни увидели друг друга и я даже имени его никогда не слышал.
Мы вместе отправились в путь. Солнце поднялось уже высоко и нещадно палило холмы Новой Англии. Несмотря на жару, мне было холодно. Я заметил, что Шеннон тоже спрятал руки в карманы и шел, втянув голову в плечи и слегка наклонившись вперед, словно он мерз. Казалось, будто что-то темное и холодное закралось в наши души. Время от времени Шеннон быстро и как-то затравленно оглядывался по сторонам, и я решил, что он сильно нервничает.
— Далеко еще до университета? — спросил я скорее не из любопытства, а чтобы просто нарушить молчание, которое становилось невыносимым.