Конан резко погрузил свою руку в пламя. Раздался грохот тысячи лопнувших струн. Пламя медленно опустилось на пол, звеня, как осколки битого стекла. Языки огня прекратили свою пляску. Конан прыгнул и ударил в дверь. Его рука с кольцом власти была поднята и вытянута вперед.
На холодном каменном алтаре лежало распростертое тело Зенобии. Ее руки были прикованы к алтарю, а от ног к кольцу в полу тянулась толстая цепь. Мучитель стоял подле стола, заваленного странными инструментами и свитками пергамента. Борода колдуна нечесаными клочьями торчала из-под капюшона. Потолок комнаты был столь высок, что Зенобия не видела его. В душе она едва не рыдала от отчаяния, но за все долгие месяцы плена, повинуясь жесткому самоконтролю, она не проронила ни слезинки. Зенобия ждала Конана, своего супруга, ее сердце горело желанием увидеть его. Ях Чанг как-то раз рассказал ей, что Конан в одиночку отправился искать ее. Теперь ее возлюбленный супруг мог лежать мертвым в Туранской степи или быть захваченным и убитым химелийскими горцами. Много сильных людей Востока. желали его смерти…
Сегодня в полдень помощники желтого колдуна явились к ней в камеру и препроводили в покои Ях Чанга. Они приковали Зенобию к ужасному алтарю, и она осталась наедине с кхитайским магом. Он не обращал на нее никакого внимания, лишь читал пухлый том и что-то бормотал про себя — по-видимому, готовил ей ужасную участь. Наконец, все было решено. Колдун приблизился к Зенобии. В руках у него сверкал кривой нож, на котором были выгравированы таинственные символы. Лицо колдуна дышало злой радостью. Отчаявшись, королева начала прощаться с жизнью и поручила свою душу Митре.
Внезапно тяжелая каменная дверь обрушилась внутрь комнаты и с грохотом разлетелась на куски. Штормовым облаком поднялась пыль. В открывшемся проеме стоял мускулистый гигант с откинутыми черными волосами, голубые глаза его горели царственным гневом. Свет играл на лезвии меча. Сердце Зенобии было готово вырваться из груди, она зарыдала от радости. Он пришел в последний момент! Ее возлюбленный! Ее Конан!
Варвар, не проронив ни звука, с ужасной, свирепой решимостью устремился к желтому колдуну. Он даже не заметил Зенобии, распростертой на жертвеннике. И тогда, отчаянным усилием высвободив руки из оков, Зенобия приподнялась на алтаре и предстала перед мужем. Конан с рычанием бросился вперед, и тут перед ним возник скелет в темно-золотой одежде. Костлявая рука схватила варвара за запястье. Мощным ударом Конан разрубил своего врага, разнеся его на тысячи кусочков. Внезапно он почувствовал жжение на среднем пальце. Палец пылал, как в огне. Магическое кольцо сияло сверхъестественным голубым светом, причиняя жгучую боль. С шипением киммериец сорвал кольцо и бросил на пол. В воздухе раздался злой смех Ях Чанга. Кхитайский маг стоял, подняв руки над головой. Его высохшие губы непрерывно двигались, и свет факелов начал меркнуть. Конан стоял, опустив отяжелевшую голову, еще не оправившись от пережитого болевого шока. Полный апатии, он видел, как от пола вокруг него поднимается голубой туман. Медленно сгущаясь, он заключил киммерийца в свои тусклые объятия. Хотя голова наконец-то прояснилась, Конан с ног до головы был окутан туманом. Он попытался сделать шаг — и не смог. Не хватало сил пошевелить даже пальцем. Воздух с трудом вырывался из легких, пот струился по лицу. Туман сгущался все сильнее. Теперь в нем начали проступать объемные картины. Варвар увидел старых друзей и огненных женщин, рыцарей на лошадях, одетых в золото королей. Затем эти образы превратились в старых врагов, а тех, в свою очередь, сменили чудовища. Все монстры, которые были убиты им, проходили перед глазами Конана, приближаясь все ближе и ближе. Их страшные руки тянулись к горлу, их сверкающие взгляды высасывали душу из тела. Конан ужаснулся. Мускулы вздулись узлами, пытаясь вернуть телу способность передвигаться, но сила была на стороне тумана. Мозг сдавил тяжелый, обжигающий обруч, и тогда Конан понял, что проиграл. Зло восторжествует над миром, несмотря на все его усилия. Бессмертная душа варвара будет низвергнута в ад, в черную вечность. Он чувствовал, как последние проблески сознания покидают его и ускользают из-под контроля. Затем на фоне бездонной черной бездны киммериец вдруг увидел темного и мрачного человека в серой броне, стоявшего у трона. На троне сидел черноволосый король, высокий и угрюмый, и его черные глаза гневно горели на аскетичном и безжалостном лице. Голос этого короля проник в мозг Конана.