— Господин спикер, надо ли понимать так, — взревел член парламента, — что смерть нашего монарха является предметом продолжающегося полицейского расследования? Это что, указание на нечестную игру? Если да, то каковы обстоятельства? Если нет, то что, во имя всего святого, имеет в виду господин премьер-министр? Я бы попросил достопочтенного депутата предоставить Парламенту дополнительные разъяснения.
Гриффит сел, сверля взглядом своего соперника. Под крики врагов и доброжелателей премьер-министр встал.
— Я бы с удовольствием предоставил достопочтенному джентльмену и господину спикеру разъяснения, если бы это было возможно. К сожалению, я могу только сказать, что, поскольку король Эдуард, по-видимому, находился в своей резиденции один, о подробностях трагического происшествия можно будет говорить лишь по окончании официального расследования.
Премьер-министр сел, и шум возобновился.
— Господин спикер, — закричал Чарльз Грэм, теневой министр внутренних дел и лидер «Новых консерваторов», одной из оппозиционных партий, входящих в коалицию. — Я потрясен, господин спикер, тем, что к смерти нашего монарха относятся так бессердечно. Правительство намерено провести свое тщательное расследование этого трагического дела?
Премьер-министр снова встал и подошел к ящику для рассылок.
— Заверяю достопочтенного джентльмена и господина спикера, что правительство уже предложило всю мыслимую помощь тем, кто ведет расследование. Отчет скоро будет получен. Если после ознакомления с отчетом мы сочтем, что требуется продолжение расследования, я заверяю Палату представителей в том, что оно будет проведено.
Затем спикер дал слово человеку, чье имя Джеймс не разобрал. Говорил выступающий громко и таким голосом, что им можно было хрусталь резать.
— Господин спикер, — начал он, — господин премьер-министр, поскольку Эдуард Девятый являлся правящим монархом Британии на момент своей смерти, прошу подтвердить, что будут организованы государственные похороны — со всеми почестями и, позвольте мне сказать, пышностью и престижем, подобающими такому случаю. Прошу также господина премьер-министра подтвердить, что, поскольку Британия все еще является монархией, он продолжит выполнять свою клятву в качестве премьер-министра короля, а именно поддерживать, защищать и служить суверенитету нашей нации.
Этот двойной вопрос казался достаточно безобидным, но Парламент притих, ожидая, пока Уоринг снова медленно поднялся со своего места и откашлялся.
— Господин Спикер, достопочтенный представитель Гленротса задал важный конституционный вопрос относительно похорон, который в настоящее время рассматривается Министерством внутренних дел. Их рекомендации лягут в основу решения правительства, о котором будет объявлено при первой же возможности. Что же касается второго вопроса, то я, как премьер-министр, не только обязан, но считаю большой честью защищать и служить суверенитету нашей нации.
— Господин Спикер, — продолжал выступающий, — я хотел бы указать господину премьер-министру, что он живет в мире грез, если думает, что может дурачить британскую публику…
— Возражаю! — воскликнул Спикер Карпентер со своего тронного сиденья. — Прошу почтенного джентльмена перефразировать вопрос.
— Благодарю вас, господин Спикер, — депутат от Гленротса отвесил поклон и продолжил так же невозмутимо: — я всего лишь хотел спросить, намерен ли премьер-министр лишить нацию возможности оплакивать трагическую смерть своего государя в манере, подобающей давним и славным традициям монархии, представителем которой был Эдуард, или же достопочтенный джентльмен предпочтет вместо этого продвигать свою дешевую политическую точку зрения за счет британского народа?
Спикер не успел прервать выступающего, и палата словно взорвалась негодующими криками. Спикер Карпентер что-то кричал, но его никто не слышал. Диктор Би-би-си отметил, что, поскольку вопрос был признан непарламентским, премьер-министру не обязательно отвечать на него, он и не стал этого делать. Вместо этого прозвучал другой вопрос. Один из членов Парламента поинтересовался, что будет с Великой хартией вольностей II теперь, когда ее цель близка.
Этот вопрос, волновавший многие умы, снова заставил Палату примолкнуть. Премьер-министр Уоринг снова отправился к микрофону. Все ждали объяснений.
— Господин Спикер, — уверенно начал он, — правительство в течение нескольких последних лет стремилось привести один из самых древних и почитаемых институтов нашей страны в соответствие с реалиями современного демократического национального государства. Вторая Великая хартия вольностей, как ее назвали, — лишь один из инструментов, использовавшихся для этой цели. Очевидно, что добровольное отречение от престола, которого добилось наше правительство...