— Через три дня войска начнут собираться… И быстрее этого не сделать… — пробормотал Следопыт. — Повелитель, — обратился он к Теодену, видимо, приняв какое-то решение, — я прошу позволить моему отряду выбрать свой путь. Мы не будем больше скрываться и пойдем на восток кратчайшей дорогой — Путем Мертвых.
При этих словах Теоден вздрогнул. Видно было, что они поразили и Йомера, а Мерри показалось, что Всадники, стоявшие поблизости, побледнели.
— Насколько я знаю, — медленно проговорил Теоден, — никому из смертных не удавалось воспользоваться этой «кратчайшей» дорогой…
— Ах, Арагорн, — горестно вздохнул Йомер, — я думал, что в бою мы будем биться плечом к плечу. Но если ты выбрал Путь Мертвых, значит, пришел час прощания. Едва ли мы встретимся снова под солнцем.
— Не только встретимся, благородный Йомер, — твердо ответил Следопыт, — но и будем вместе в битве, пусть хоть все силы Мордора встанут между нами. Выбор сделан, и время не ждет.
— Вы вольны в своих поступках, — печально произнес Теоден. — Может быть, такова ваша судьба — проходить там, где не пройдет никто. Разлука огорчает меня, а в предстоящей битве вы и ваш Андрил умножили бы наши силы… Но, видно, не суждено. Теперь я тем более должен спешить. Прощайте!
— Прощайте, повелитель, — ответил Арагорн. — Да приведет ваш путь к славе! Прощай, Мерри, ты остаешься в надежных руках, я не беспокоюсь за тебя больше. Гимли и Леголас идут со мной, но мы не забудем о тебе. Не забывай и ты нас. Прощай!
Мерри едва сумел вымолвить ответное «прощай!». Ему было нестерпимо жаль расставаться с Колобродом, но слова «Путь Мертвых» словно придавили его к земле, он снова почувствовал себя маленьким и остро пожалел, что рядом нет веселого, неунывающего Пиппина. Кони под всадниками нетерпеливо перебирали ногами, и Мерри хотелось, чтобы поход начался, лишь бы не длить тяжести прощания.
Наконец, после короткого приказа Теодена, Йомер взмахнул рукой, и отряд Всадников двинулся вперед. Вскоре они уже скрылись за поворотом. Арагорн со стены вала долго глядел им вслед. Спустившись, он подошел к Хальбараду:
— Я проводил троих очень близких друзей, Хальбарад, и меньшего из них я люблю ничуть не меньше других. Он не догадывается даже, к какой судьбе скачет, но если бы и догадался, то все равно не повернул бы коня.
— Насколько я успел узнать хоббитов, — отозвался Хальбарад, — они отважны, и слово «долг» им знакомо. Мне не жаль сил, потраченных на охрану границ Шира, хотя хоббиты и не знают о наших трудах.
— Мы сроднились с ними, — задумчиво проговорил Арагорн, — но вот, пришлось расстаться. Пора и нам. Сначала — обед, а потом — в путь! Леголас, Гимли, нам нужно поговорить.
Однако за столом Арагорн долго молчал.
— Успокойся, — участливо сказал Леголас, — к чему печалиться? Что такое стряслось со времени нашего прибытия?
— Мне пришлось выдержать битву пострашнее недавней, — хмуро ответил Арагорн. — Я воспользовался Камнем Ортханка, друзья.
— Ты смотрел в этот проклятый камень?! — ужаснулся Гимли. — Но ведь даже Гэндальф опасался этого! И ты… ты сказал что-нибудь Врагу?
— Ты забываешь, с кем говоришь! — глаза Арагорна сверкнули. — Что, по-твоему, я должен был сказать ему? Что охотно обменял бы одного дерзкого гнома на смирного орка? — Лицо его стало мягче, и на нем еще отчетливее проступили следы усталости. — Нет, добрый Гимли, я ничего не сказал Врагу. Камень мой по праву, и у меня достаточно сил, чтобы пользоваться им, — так я думал, во всяком случае. Но если право мое бесспорно, то вот сил едва хватило. — По лицу Следопыта прошла судорога. — Борьба была страшной, но я не только не сказал ему ничего, но и вырвал Палантир из-под его власти. Это удар для него, и сильный удар. А еще — Враг видел меня. Да, достойный Гимли, он видел меня, но не в том обличье, в котором я знаком вам… До сих пор он не знал о моем существовании, и это — второй удар. Саруман в Ортханке видел просто человека в роханских доспехах, но Саурон не забыл ни Исилдура, ни его Нарсил, и вот теперь, в трудный для него час, он узрел потомка Исилдура, увидел Андрил и узнал этот меч. Как ни велико его могущество, но и ему знаком страх, и его вечно снедают тревоги.
— Но он очень силен, — сказал Гимли, — и теперь не замедлит с ударом.
— Кто спешит, тот рискует промахнуться, — ответил Арагорн. — Мы не будем ждать, пока он начнет, мы ударим сами. — Следопыт помолчал и сказал уже спокойнее: — Подчинив Камень Ортханка своей воле, я узнал немало. Я видел, что Гондору угрожает с юга новая опасность. Если не предотвратить ее, Гондор не выстоит и десяти дней.