Джон Роналд Руэл Толкин
ВОЗВРАЩЕНИЕ КОРОЛЯ
КНИГА V
1. МИНАС ТИРИТ
Пин выглянул из-под плаща Гэндальфа. Он никак не мог понять, во сне или наяву свистит в ушах черный ночной ветер, медленно плывет зубчатая тень гор далеко справа, во сне или наяву качается у него над головой звездное небо. Он пытался вспомнить, что с ним и где он, но мысли путались, отдельные картины сменяли друг друга.
Помнится, они мчались без остановок, летели все вперед и вперед, и там, впереди, вставал на рассвете золотистый мягкий блеск, и был город, затопленный тишиной, и гулкая пустота большого дворца на холме. Они ворвались под его своды в тот самый момент, когда вверху пронеслась огромная крылатая тень и ужас выбелил лица людей вокруг. Пин вспомнил, как и его сердце сжала ледяная рука. Но рядом был Гэндальф, и ужас ушел, осталась только усталость. Пин спал, но сон был тревожным, в нем ходили и разговаривали незнакомые люди, что-то приказывал Гэндальф. И дальше, без перехода, снова бешеная скачка сквозь ночь. С тех пор, как он заглянул в Палантир, прошло двое, нет, трое суток. Палантир! Это было ужасно! С этим воспоминанием он проснулся окончательно. Вокруг шумел и бормотал все тот же ветер.
Яркий желтый огонь в темном небе заставил Пина съежиться от страха. Зачем Гэндальф везет его в это страшное, там, впереди? Он протер глаза. На востоке всходила луна. Значит, они будут скакать и скакать, мчаться сквозь ночь бесконечно долго.
– Где мы, Гэндальф?
– На землях Гондора. Это – Анориен.
Пин притих, но тут же прижался к нему. – Что там? Смотри! Красный огонь! Как драконий глаз. А вон еще один!
Гэндальф только крикнул коню: – Вперед, Беллазор, вперед! Спеши, друг! – и, наклонившись к Пину, сказал: – Смотри. Это зовут на помощь огни Гондора. Война началась. Вот огонь на Амондине, пламя на Эленахе, и дальше огни, до границ Ристании. Вперед, Беллазор!
Но конь вдруг пошел рысью, потом шагом и, подняв голову, заржал. Из темноты послышалось ответное ржание, и мимо них на запад промчалось трое всадников. Пин едва разглядел их во тьме. Белый конь подобрался, рванулся вперед, и снова ночь зашумела вокруг них ветром.
Сквозь дрему Пин слышал, как Гэндальф рассказывает ему о Гондорских правителях, о сигнальных огнях, быстро передающих важные вести через всю страну.
– Но в прежние времена в огнях не было нужды. Семь Палантиров было в то время в Средиземье. Правители могли говорить друг с другом из страны в страну.
Пин, услышав о страшном камне, который и так не шел у него из головы, беспокойно пошевелился.
– Спи, – сказал маг, – спи и не бойся. Мы ведь с тобой едем не в Мордор, как Фродо с Сэмом, а в Минас Тирит. Там сейчас тоже небезопасно, как у вас в Хоббитании. Пока, – значительно добавил он, – потому, что если Кольцо вернется к Врагу, если падет Гондор, то тебя не спасет и Хоббитания.
– Вот уж утешил, – подумал Пин, снова засыпая. Последнее, что он помнил, был блеск луны на снежных вершинах гор. Он еще успел подумать о том, где сейчас Фродо, жив ли он, добрался ли до Мордора.
Фродо в Итилиене смотрел на ту же луну, незадолго до рассвета заходящую над Гондором.
Пина разбудили голоса. В тумане занимались холодные предрассветные сумерки. Беллазор стоял, высоко вскинув голову, от его тела валил пар. Вокруг Пин увидел нескольких рослых людей в плащах. Сзади смутно вырисовывалась полуразрушенная стена. Там стучали молотки, скрипели колеса, скрежетало железо, в тумане тускло светились факела. Гэндальф говорил с людьми в плащах, и Пин понял, что речь шла о нем.
– Конечно, Митрандир, – говорил один из тех, что стояли рядом, – ты можешь ехать свободно. Мы знаем тебя, и тебе известны пароли для всех семи ворот. Но твоего спутника мы не знаем. Кто он? Гном с Серых Гор? Чужеземцам закрыт вход в Гондор. Разве что они могучие воины, чья верность и отвага очень нужны нам сейчас.
– Я поручусь за своего спутника перед Денетором, – отвечал маг. – А что до его доблести, не суди о нем по росту, Ингольд. У него на счету битв и опасностей больше, чем у тебя, хотя ростом он невелик. Мы возвращаемся из сражения под Скальбургом. Он устал. Я не хочу его будить. Зовут его Перегрин, и человек он отважный.
– Человек? – недоверчиво переспросил Ингольд, а оставшиеся засмеялись.
Пин окончательно проснулся.
– Вот еще! Человек! Я – хоббит! А отважным бываю, когда деваться уже некуда.
– Ответ достойный, – заметил Ингольд и переспросил: – Хоббит?
– Невысоклик, – негромко подсказал маг, но не тот, о котором говорит пророчество. Это его родич.
– Родич, друг и спутник, – добавил Пин. – И если это Минас Тирит, то по-настоящему отважный Боромир, спасший мне жизнь в снегах севера, из вашей страны. Он защищал меня и пал...
– Молчи! – прервал его Гэндальф. – Эту печальную весть первым должен узнать его отец, Денетор.
– Мы догадывались, – грустно сказал Ингольд. – Странные знамения были недавно... Что ж, поезжайте. Правитель Минас Тирита обязательно захочет видеть того, кто принес ему весть о сыне, будь то человек или...
– Или хоббит, – докончил Пин. – Я мало что могу рассказать, но в память об отважном Боромире расскажу все, что знаю.
– Поезжайте, – повторил Ингольд, и его люди посторонились, пропуская белого коня.. – Нам нужны и твой совет, и твоя помощь, Митрандир. Жаль, что ты всегда приходишь с дурными вестями.
– Это потому, что я прихожу туда, где нуждаются в помощи, – ответил Гэндальф.
Прежде, чем тронуть коня, он посоветовал Ингольду не возиться со стеной, а немедленно готовиться к нападению врагов. Его спросили, есть ли надежна на помощь ристанийских всадников?
– Путь от Ристании до Анориена труден. Прежде, чем они придут, их ждет немало битв. Но они придут, это говорю вам я, Митрандир!
Беллазор скакал по прекрасной, изобильной стране, длинными отлогими склонами спускающейся к долине Андуина. Вокруг Пин видел поля, сады, огороды, видел людей и вспомнил, что в их жилах течет кровь двух Народов, живших дружно и счастливо. Нуменорцы, придя с запада, не поработили, но слились с теми, кто исконно жил на этих землях, и теперь это был один народ, горячо любивший свой край и готовый защищать его от любой напасти.