Уже в дверях Гэндалф обернулся.
— Я тороплюсь, Пиппин, — сказал он. — Сделай мне одолжение. Прежде чем ляжешь спать, если ты не слишком устал, разыщи Обгоняющего Тень и посмотри, как о нем позаботились. Здешние люди добры к животным, это хороший и мудрый народ, но не слишком искусный в обращении с лошадьми. — С этими словами Гэндалф вышел, и в ту же секунду раздался приятный чистый звон с башни цитадели. Колокол ударил трижды, будто рассыпав в воздухе серебро, — минул второй час от восхода солнца.
Через минуту Пиппин вышел, спустился по лестнице и выглянул на улицу. Солнце сияло тепло и ярко, башни и высокие дома отбрасывали на запад длинные отчетливые тени. Высоко в голубом воздухе воздела свой белый шлем и снежный покров гора Миндоллуин. Вооруженные люди сновали взад и вперед по улицам города: пробил час смены постов и дежурств.
— Мы, в Шире, называем это девятым часом, — вслух сказал самому себе Пиппин. — Подходящее время для доброго завтрака у открытого окна с весенним солнышком. Именно в этом я и нуждаюсь теперь! Бывает ли у этих людей завтрак? И когда у них обед, и где?
Вскоре он заметил одетого в черное с белым человека, шагавшего ему навстречу по тесной улочке из центра цитадели. Пиппин чувствовал себя одиноким и собирался заговорить, как только этот человек приблизится, но в этом не было необходимости. Тот и сам прямиком направлялся к нему.
— Вы халфлинг Перегрин? — спросил он. — Мне сказали, что вы поклялись служить повелителю и Городу. Добро пожаловать!
Он протянул руку, и Пиппин пожал ее.
— Меня зовут Берегонд, сын Баранора, — сказал человек. — Сегодня у меня свободное утро, и мне поручили обучить вас паролям и рассказать обо всем, что вы пожелаете узнать. В свою очередь, я хотел бы побольше узнать о вас. Никогда прежде не видели мы в своей земле халфлингов, и, хотя до нас доходили кое-какие слухи о них, в наших сказаниях очень мало говорится об этом народе. К тому же вы друг Митрандира. Вы хорошо знаете его?
— Ну, — ответил Пиппин, — я знаю его всю мою короткую жизнь. Мы вместе путешествовали. Он — словно книга, в которой многое можно прочесть, и я не поклянусь, что сам прочел больше одной или двух страниц. Однако знаю его, наверное, так, как знают немногие. Пожалуй, в нашем отряде один Арагорн знает его по-настоящему.
— Арагорн? — спросил Берегонд. — А кто это?
— О, — смутился Пиппин, — это один человек, он тоже шел с нами. Он сейчас в Рохане...
— Я слышал, вы тоже там побывали? Хотелось бы многое узнать от вас и об этой земле: мы надеялись на ее людей. Но я забыл о своем поручении: сначала мне следует самому ответить на ваши вопросы. Что вы хотели бы узнать, мастер Перегрин?
— Э... ну, — сказал Пиппин, — если можно так выразиться, меня теперь, пожалуй, занимает один жгучий вопрос — о том., ну, одним словом, как у вас насчет завтрака и всего такого? Я имею в виду, когда у вас время еды и где тут трапезная, если вообще имеется таковая? И существуют ли харчевни? По пути в цитадель я ничего подобного не заметил и все же не терял надежды получить по меньшей мере глоток эля в гостях у мудрых и вежливых людей.
Берегонд серьезно взглянул на него.
— Сразу видно старого служаку, — сказал он. — Говорят, люди после долгих военных походов прежде всего думают о еде и питье. Впрочем, самому мне не приходилось путешествовать. Значит, вы еще не ели сегодня?
— Если честно, что-то такое было, — признался Пиппин, — но не больше чашки вина и одного или двух кусочков белого хлеба по доброте вашего повелителя. Но за это он целый час мучил меня вопросами, и я успел проголодаться.