- Подожди, я сам, - Алекс схватил губку и стал собирать разлитый кофе, обжигая пальцы и морщась от боли. Взглянув на часы, женщина охнула:
- Кошмар, мне пора собираться на работу... Кофе выпить я не успею.
- Подвезти тебя? - спросил Алекс. Кристель металась по квартире, переодеваясь в офисный костюм с пурпурной блузкой, причесывалась, подкрашивала ресницы и брызгала духами.
- Я на своей, - она торопливо проверила сумку, убедившись, что не забыла ничего важного и стала застегивать сапоги.
- Вечером встретимся? - спросил Алекс. - Я так и не отведал твои пироги.
- В шесть возле агентства, - Кристель набросила на плечи белый пушистый платок и сняла с вешалки короткое пальто нежного бежевого цвета.
- А адрес уточнишь?
- Думаю, прежде чем случайно встретить меня на улице, - Кристель убрала волосы под белый берет и сунув в карман перчатки, - ты собрал обо мне необходимый минимум информации. В шесть, Алекс, - она легко сбежала по лестнице. В белом берете, коротком пальто, узких брюках и сапожках с острыми носами она была так хороша, что Алекс восторженно провожал ее взглядом.
- О-кей! Я буду ждать тебя! - ответил он.
В 8.00, как обычно, "Лансия" Кристель как обычно выехала со двора.
*
Выпив кофе и разобравшись с новой версией антивирусной программы, Кристель наконец-то добралась до компьютера в своем кабинете и открыла электронную почту. Сказав Алексу, что больше никого не любит, она покривила душой. Есть два исключения...
Их контакты не были сохранены в ее почтовом ящике; Кристель не доверяла эти адреса Интернету.
Она помнила их наизусть. Введя в адресной строке координаты первого адресата, Кристель покосилась на дверь кабинета и стала набирать письмо:
"Здравствуй, Эрик!
Спасибо за твое предыдущее письмо. Очень рада, что ты выбрал свой путь в жизни. Надеюсь, что он правильный и ты с него не свернешь.
Охотно верю, что тебе очень нравится там, где ты работаешь и тоже очень хотела бы встречать Рождество с тобой. Но как раз сейчас у меня так резко изменились обстоятельства, что выбраться я не смогу.
Ты упрекнул меня за то, что я нарушаю свои обещания. Это неверно, я все помню. Мне очень хотелось бы наконец-то откровенно поговорить с тобой. Но момент пока еще не пришел. Пойми меня правильно, от меня ничего не зависит.
Я очень тебя люблю.
Счастливого Рождества!
Целую. Мама".
Второе письмо она отправила миссис Элейн Чемберс из Детройта:
"Дорогая мамочка Элейн!
Извини, что от меня так долго не было писем. Ничего нового в моей жизни не происходило, а отделываться формальными отписками я не хотела.
Прежде всего поздравляю тебя с наступающим Рождеством! И не надо так бояться этого ужасного 21-го числа! Уже многократно научно доказано, что в обозримом будущем прямой угрозы для человечества нет. Так что радуйся жизни, мамочка, и не верь всему, что пишут в СМИ! Вот увидишь, 22-го декабря я позвоню тебе, и мы посмеемся над нашими страхами...
Я работаю все там же; мои очаровательные коллеги Дорис, Минди и Сидни по-прежнему тренируются в остроумии, пытаясь испортить мне настроение, но у меня уже выработался иммунитет к их шуткам, и девушки напрасно теряют время со мной.
Праздники буду, наверное, встречать дома. Эрик звал меня на Рождество к себе на работу, но туда поехать я не могу... Ты помнишь, почему. Очень хотела поехать к тебе, но планы резко изменились уже когда я собирала вещи. Мое прошлое в очередной раз догнало меня и напомнило о себе... Подробнее об этом я расскажу тебе позже, не доверяю такие тексты Интернету. Я очень соскучилась по тебе, мамочка!
Гони от себя мрачные мысли; ведь ты во всем следуешь библейским заветам, а Библия трактует уныние как грех. Пока человек жив, у него всегда есть надежда на лучшее.
Я люблю тебя, милая мамочка!
С Рождеством!
Кристель".
Когда она нажала на кнопку отправки, заглянула Дорис:
- Крисси, посмотри, что с моим компьютером! Уже третий раз за утро "зависает"!
Проверив компьютер сотрудницы, Кристель невесело усмехнулась:
- Дорис, постарайся вспомнить, кого из своих "заклятых подруг" ты посвятила в работу с удаленным доступом. Твой компьютер исправен, на него кто-то воздействует со своей машины.
- Убью Монику, - пробормотала рыжеволосая девушка. - Спасибо, Крис, ты золото!
Вернувшись в кабинет, Кристель обнаружила в почтовом ящике письмо от сводной сестры Джулии Чемберс, по мужу Брайтон, и удивилась. С Джули они никогда не были особо близки, старшая дочь Элейн могла годами не вспоминать о Кристель. И никогда не понимала мать. Зачем миссис Чемберс, имеющая уже двух родных дочерей, вдруг взяла на воспитание дочь своей младшей сестры, эту маленькую худющую девчонку с колючими глазами, молчаливую и сверкающую глазами как волчонок...
Эрик Пинкстон. Сегодня.
Стажер разочарованно хмыкнул, выходя из почтового ящика, и встал заварить себе кофе.
- Что, мама снова не пишет? - подняла голову работавшая с журналом дежурств Джесси Уокер, уже хорошо знавшая мимику и интонации Эрика Пинкстона. Неделю назад мальчик оживленно рассказывал, что хочет пригласить в Роки-Маунтин свою мать, живущую где-то на севере у границы и отправил ей письмо. Ответа он ждал с нетерпением, трижды в день проверял почту, но письмо от миссис Пинкстон почему-то никак не приходило.
- Да ну, - буркнул Эрик, включая кофеварку, - пишет, что опять не может приехать... Планы у нее поменялись.
Эрик, высокий спортивный блондин, уже загоревший в горах, взъерошил густые волосы и забрал из окошечка выдачи пластиковую чашечку кофе. И остановился у окна, за которым открывался потрясающий вид на заснеженные горные склоны, освещенные ярким солнцем в чистом голубом небе.
- Такую красоту упускает, - подосадовал паренек. - Ну почему у нее вечно меняются планы?
Джесси закрыла журнал и тихонько улыбнулась. Девятнадцатилетний Эрик рассуждал с бескомпромиссным и несгибаемым юношеским максимализмом, совсем как ее дети Марисса и Джозеф, двойняшки, которым уже скоро исполнится 17 лет. Если он сам очарован красотой и величием Роки-Маунтин, то и все должны разделять этот восторг.
- Есть дела, которые нельзя отодвинуть, - сказала она вслух. - Не обижайся на мать.
- Я и не обижаюсь, просто жаль... Я по ней соскучился, а она никак не приедет. Мы так редко видимся с тех пор, как она в седьмом классе отдала меня в ту школу с пансионом. И на фига ей это понадобилось, мне и в простой школе было нормально. А на каникулы она отсылала меня в лагерь или на спортивный курорт. Только изредка на неделю-другую куда-нибудь ездили, или снимали котедж. А я так хотел хоть иногда проводить с мамой все лето, понимаете? Дома, как другие мальчики из школы.