— Воздух, — последовал всё тот же приём.
Не проявил никакой фантазии. Так повторялось несколько раз. Я бил одним и тем же приёмом, прыгая, как обезьяна вокруг неё, постепенно сближаясь, занимая нужную позицию. Девочка оказалась невероятна быстра. Несмотря на потрясающую реакцию, гибкость и интуицию, избежать ран всё же не удалось. Хорошо хоть пока отделывался лёгкими порезами. Дома вокруг нас складывались как карточные. У одного из них, медленно сполз по косой линии разреза целый угол, выглядя, совершенно неповреждённым.
За секунду до момента, прежде чем меня располовинили, повторил всё тот же выпад, всё с тем же намерением. Только слов было сказано два.
— Воздух, Земля.
Воздушная волна, едва ощутимая, была рассечена механическим повторением ранее запомненных действий. Без раздумий. Вот только главный удар был нанесён совсем с другого направления. Земля под девушкой рывком дёрнулась на меня, выдернутым из-под ног ковром, роняя её на землю. Не успела вовремя среагировать, просчитать, за что и поплатилась. Опрокинулась на спину, теряя меня из вида.
Сразу же подскочив, могучим пинком, без всякой жалости отбросил её в уцелевшую позади стену дома. Это за моей спиной оставались одни развалины. Не останавливаясь, запрыгнул в образовавшийся пролом, на высокой скорости метнувшись к окружённому обломками и кусками дерева телу, с отбитыми органами и треснувшими рёбрами, схватив её за горло.
Судорожно вздохнув, с искажённым от боли лицом, попыталась разогнуться, но я ей не дал. Через прямой контакт с кожей заблокировал её очаг. Теперь в любой момент могу убить одним движением, а она ничего не сможет с этим сделать. Победа. Девушка реально могла бы меня нашинковать ломтиками, относясь сразу серьёзно или обладай чуть большим опытом.
— Так, нечестно, — с огромной обидой прошептала девушка, глядя мне прямо в глаза со всё той же несгибаемой решимостью. — Это должна быть техника меча.
— Наши ожидания не всегда соответствуют действительности, — с искренней грустью заметил поверженной сопернице. — Жизнь та ещё лгунья милая. Привыкай.
Мне стало жаль этого наивного ребёнка, верящего в то, что всё должно быть по правилам. Слегка придавив определённую точку на её шее, встал. Нужно было немедленно уходить отсюда. О ней найдётся кому позаботиться. Не успел дойти до пролома, как услышал позади неясный шум. На одной лишь силе воли девушка встала на ноги, преодолев блокаду очага, боль и, вероятно, сломанные кости.
— Я не признаю такое поражение, — упрямо заявила, покрепче стискивая рукоять меча, который так и не выпустила из рук. — Пусть всё решиться один последним ударом. Приму смерть только от меча.
Девушка напряглась, готовясь к последнему решительному удару. Напрягся и я, не торопясь поворачиваться к ней лицом.
«Что же тебе не лежалось, глупая? — с сожалением вздохнул. — Зачем?»
Медленно повернулся, стараясь не делать резких движений. Остановился. Время, казалось, застыло. Из-за обострившихся до предела чувств стал слышен каждый шорох, ощущаться каждое дуновение ветерка. И вот, спустя краткий миг безмолвного затишья, мы одновременно сделали свой ход. Я метнул длинный меч наподобие копья, вложив в бросок прорву энергии, а она применила технику летающего меча.
Нас обоих снесло с места, отбрасывая назад, меня в дыру пролома, её к дальней стене. Насаженная на меч Яо из секты Лунного меча, повисла в полуметре от пола. Клинок почти наполовину погрузился в деревянную стену, надёжно фиксируя тело.
Опустив взгляд в вниз, Яо, кашлянув кровью, улыбнулась, успев сказать всего одну фразу, прежде чем обрела покой.
— Хотя бы так.
Поднимаясь на ноги, опираясь на окровавленный меч девушки, расстроенно заметил.
— Будь человеком, сдох бы.
Посмотрев долгим взглядом в тёмный провал пролома, ещё раз грустно вздохнул.
— Все боги сволочи.
До убежища удалось добраться далеко не сразу. Пока петлял, избавляясь от следов, пока нашёл чем перевязать раны, пока подобрал маршрут, где не было людей, наступила полночь. Южная часть города гудела как растревоженный улей после нашей драки.
Спрятавшись в одной из городских конюшен, устало свалился на душистую охапку сена. Нужно успеть хоть немного поспать. Завтра будет ещё один напряжённый, трудный день. Как и послезавтра. И вообще, покой нам только снится. Рассчитывая, что меня здесь никто не потревожит, попытался устроиться поудобнее. Вдохнув полной грудью аромат луговых трав, блаженно улыбнулся. Красота. Тихо, спокойно, темно, комфортно, никто под ухом не орёт, не стонет, не отвлекает своими шаловливыми ручками, не стучит в дверь. Не стучит, я сказал!
Приоткрыв глаз, с ненавистью посмотрел на сотрясающуюся под сильными ударами широкую дверь. Только настроился на полноценный, хороший отдых, как и тут всё испортили. Кого там ещё требуется убить. Что, без меня что ли некому этим заниматься.
Поняв, что не удастся сделать вид, будто внутри никого нет, пошёл открывать. Вижу же, что настроились ломать дверь. Варвары.
Изобразив образ несчастной, испуганной женщины, раненой беглянки, робко приоткрыл дверь.
— Кто там? — постарался сделать голос дрожащим от неуверенности и беспокойства.
— Свои! — с этим смелым заявлением внутрь буквально ворвалась злая Кину Цане. — Где он?!
— Кто? — уже натурально растерялся, не понимая, откуда она здесь взялась.
— Тонг Цао.
Цане, не дожидаясь ответа, принялась обыскивать склад, пристроенный к конюшне в поисках меня. Требуя, чтобы прекратил скрываться и немедленно явился на расправу под её ясные очи. Насколько они ясные, это ещё большой вопрос. Мрачно наблюдал за её метаниями, прислонившись к стене.
— Послушайте уважаемая, не знаю кого вы ищите, но здесь никого, кроме меня нет, — решил поторопить гостью.
Мне ещё поспать хотелось, а не ломать себе голову на тему, как и откуда.
— Он должен быть здесь, — не сдавалась упорная женщина. — Эта дура Яя из Сада тысячи персиков сказала, что он здесь. Пришлось отдать целых десять соколов. Он мне всё вернёт. До последней монетки!
Вот… нехороший человек. Зря, я у неё спрашивал кому принадлежит эта конюшня и как её найти.
— Продажная женщина. Что с неё возьмёшь, — огорчённо покачал головой.
В следующий раз буду спрашивать совета у собаки. Тут дверь вновь затряслась, вызвав всплеск любопытства у нас обоих.
«Это точно тихое, безлюдное место? — раздражённо подумал, вновь сдвигая засов. — Где-то меня обманули».
Открыв дверь, уткнулся взглядом в чью-то неприлично здоровую фигуру, что шириной своих плеч закрывала почти весь проём. Подняв его выше, уставился почти на квадратную морду фуци, с мощной челюстью, низко посаженными глазами и сломанным носом. Хотелось бы знать, чем этого кролика кормили. Это же мамонт какой-то.
— Ой. П-пожалуйста, не лишайте меня девичьей чести, — испуганно пролепетал, отходя в сторону. — Лучше возьмите её, — ткнул пальцем в ошалевшую от такого поворота Цане.
— Чего? — ахнула женщина, переводя взгляд туда и обратно с меня, на одетого в тяжёлую кожаную броню, прошитую металлическими вставками здоровяка. — Ты ещё кто?
Ясно, этого типа не узнаёт. Стало ещё интереснее. Пройдя внутрь, пригнувшись, чтобы не разбить голову о верхнюю дверную балку, здоровяк встал напротив меня, цепким взглядом пробежавшись по помещению. Светловолосый, светлоглазый, светлокожий мордатый северянин, поправил сбившуюся на спине тяжёлую двуручную секиру. Следом за ним нас почтили своим присутствием ещё трое незнакомых мне северных фуци. Две женщины и мужчина. Одна из них носила парадную одежду странствующей жрицы, немалого ранга, с чётками из звериных клыков и деревянной фигуркой дракона на поясе. Мужчина с хорошей стрижкой и ухоженным лицом рядом с ней выделялся одеждой дворянина из богатого рода, с мечом в украшенных ножнах за поясом. Спустя несколько секунд на склад с гордым важным видом прошла Канью, за которой следовала ещё одна женщина средних лет в серой неприметной одежде скромной путешественницы, с лицом, закрытым белым платком, на котором чёрной краской нарисован оскал, полный клыков, с высунутым наружу языком. Любой волк удавится от зависти, от такой красоты. Её возраст на глаз определить было сложно. Какая-то не запоминающаяся внешность.