В следующий раз буду просить совета у собаки. Тут дверь вновь затряслась, вызвав всплеск любопытства у нас обоих.
«Это точно тихое, безлюдное место? – раздражённо подумал, вновь сдвигая засов. – Где-то меня обманули».
Открыв дверь, уткнулся взглядом в чью-то неприлично здоровую фигуру, что шириной своих плеч закрывала весь проём. Подняв его выше, уставился на почти квадратную морду фуци, с мощной челюстью, низко посаженными глазами и сломанным носом. Хотелось бы знать, чем этого кролика кормили. Это же мамонт какой-то. Мутант переросток.
- Ой. П-пожалуйста, не лишайте меня девичьей чести, - испуганно пролепетал, отходя в сторону. – Лучше возьмите её, - ткнул пальцем в ошалевшую от такого поворота Цане.
- Чего? – ахнула женщина, переводя взгляд туда и обратно с меня, на одетого в тяжёлую кожаную броню, прошитую металлическими вставками, здоровяка. – Ты ещё кто?
Ясно, этого типа не узнаёт. Стало ещё интереснее. Пройдя внутрь, пригнувшись, чтобы не разбить голову о верхнюю дверную балку, мускулистый здоровяк встал напротив меня, цепким взглядом пробежавшись по помещению. Светловолосый, светлоглазый, светлокожий мордатый северянин, поправил сбившуюся на спине тяжёлую двуручную секиру. Следом за ним нас почтили своим присутствием ещё трое незнакомых мне северных фуци. Две женщины и мужчина. Одна из них носила парадную одежду странствующей жрицы, высокого ранга, с чётками из звериных клыков и деревянной фигуркой дракона на поясе. Мужчина с хорошей стрижкой, холёным, ухоженным лицом в одежде дворянина из богатого рода, с мечом в украшенных ножнах за поясом. Стоящим дороже, чем весь этот амбар вместе с лошадьми.
Спустя несколько секунд на склад с гордым, важным видом, прошла Канью, за которой хвостиком держалась ещё одна женщина средних лет в серой неприметной одежде скромной путешественницы, с лицом, закрытым белым платком, на котором чёрной краской нарисован оскал, полный клыков, с высунутым наружу языком. Любой волк удавится от зависти, от такой красоты. Её возраст на глаз определить было сложно. Какая-то не запоминающаяся внешность.
- Где онь? – Канью потребовала ответа от Цане.
Та молча развела руками, показывая, что сама хотела бы знать.
- Госпожа? – повис в воздухе вопрос от женщины в маске, произнесённый тихим, почтительным тоном.
Недовольно цыкнув языком, Канью уже собралась уходить, но тут её носик дёрнулся. Несколько раз глубоко втянув в себя воздух, девочка крайне подозрительно уставилась прямо на меня, нахмурив бровки. На да, как же я мог забыть про окровавленные тряпки. Интересно, у неё в роду акул случайно не водилось. Больно уж выражение мордашки стало плотоядным.
- Чего фыркаешь, мылся я, мылся, - недовольно проворчал, отправляясь на своё самодельное ложе. – Тоже мне, чистюля.
Провожатые Канью посмотрели на меня ну очень недружелюбно, даже враждебно, кроме женщины с клыкастой маской. От той, вообще, никаких эмоций не читалось. Да её присутствие вообще едва ощущалось даже с моим повышенным восприятием.
- Поняля. Мяскировкя, - понимающе кивнула, задумчиво изучая взглядом окровавленные повязки. – Онь, - показала на меня своим спутникам.
- А вот я ничего не поняла? – подала голос недовольная Цане. – Вы кто?
- Мы…, - тут же осеклась жрица под пристальным, недовольным взглядом девочки, чуть подумав, объявив, - родственники госпожи Канью.
Ну да, семейное сходство налицо. У каждого из них. Сразу видно, очень-очень дальняя родня. Приёмная. Женщина и про родственников-то не сразу вспомнила, собираясь сказать нечто другое.
- А так вы её забираете, - расцвела доверчивой улыбкой обрадовавшаяся Цане, кося под дурочку. – Наконец-то. Фух, как конь с плеч.
- Поставь коня обратно, - посоветовал рано обрадовавшейся фуци, прислушиваясь к интуиции, ругающейся громким матом.
- Зябиряемь его. – Канью указала на меня пальчиком.
- Не вижу цепей и клетки, - осадил нахальную малышку. – Никто никого не забирает. Я ещё не закончил здесь свои дела. Слушай, давай утром подерёмся, - шутливо взмолился. – По семейному. Сегодняшнюю норму разрушения города я уже выполнил. На тебе за это конфетку.
Вот честно, днём взял несколько штук для себя, про неё и не вспомнив. Протянул на ладони лакомство. После короткого раздумья, под всеобщее недоверчивое изумление, Канью прошла к горке сена, на которой расстелив плащ, устроил себе постель. Усевшись прямо на него, по центру, невозмутимо слопала угощение.
- Ещё, - протянули ладошку за следующей.
- Кончились, - виновато развёл руками.
- Ещё, - в меня вперили угрожающий, требовательный взгляд, не веря ни единому слову.