В общем, с момента, как мы покинули Москву, я только и делал, что сидел в Чертогах и тренировался захватывать сознание другого человека. Добираться до Кубани пришлось на машинах, причем, на перекладных, чтобы сбить со следа всех возможных преследователей. Так что время на это, почти трое суток, имелось.
А нам ведь еще и разделиться пришлось. Противник искал большой отряд, и у маленьких групп, на два-три человека, были хорошие шансы пройти незамеченными. Поэтому я прихватил с собой парочку Воинов, и отправился в путь.
Ландыш и Мельник, ехавшие со мной, за всю дорогу так и не смогли нормально отдохнуть. Страху натерпелись, бедолаги! Раз за разом моя воля когтистой лапой хватала сознание то одного парня, то другого, и невзирая на сопротивление (они раза с третьего только прекратили брыкаться), тащила из тела. В последний момент хватка ослабевала, и парни оставались в своем теле, судорожно глотая воздух и потея. Жаль, другого способа обрести контроль над этой способностью, кроме как с помощью такой вот жутковатой тренировки, не существовало, да и парни сами добровольцами вызвались. Хотя потом еще не раз мне сказали, что я из них душу вынимал.
К моменту, когда мы все уже собрались в пригороде Краснодара, я был почти уверен, что смогу не дать умереть никому из своих соратников. Оставались вопросики контроля, то есть, навыка не прощелкать тот тонкий момент, грань между жизнью и смертью. Но главное — перестал рефлексировать. А потом уже и некогда было.
На месте мы сразу развернули бурную деятельностью. Снова собрались в отряд, и уже не скрываясь — ну, почти, так-то копы нас по прежнему искали — отправились в офис строительной компании «Триполь». Грэг — Кукла, конечно же — представился своим именем, сверкнул улыбкой на посту охраны, и попросил о встрече с деловым партнером — директором этой самой компании Галиной Иванниковой. Пару минут сонный дядька в синей униформе частного охранного предприятия связывался с вышестоящим руководством, докладывал о том, кто пришел и к кому. А потом сразу все очень резко закрутилось.
В холл дорогого здания набежала куча людей, в которых безошибочно угадывались Воины-новусы. К слову, славянских лиц было немного, в основном кавказские. Холодные взгляды, густые бороды, оружие под одеждой. Пока, правда, никто из них не спешил его доставать и наставлять на нас. Как по мне — большая ошибка! И что с того, что расположились они так, чтобы контролировать и входы и выходы? Мы ведь сюда пришли не для того, чтобы тут же убегать!
Через несколько минут ожидания — я бы сказал «томительного», но это не было бы правдой, на лифте спустилась сама госпожа Иванникова. Весьма эффектная брюнетка в ярко-синем деловом костюме. Выглядела она лет на тридцать-тридцать пять, двигалась с грацией хищного животного, а улыбалась так, что более впечатлительные люди, чем мы, уже поспешили бы свалить из здания и затеряться в городской застройке.
Беседа стартовала с ожидаемых фраз. Легкий изгиб губ, оценивающий взгляд, легкое, едва уловимое презрение в выражении лица. Нас недооценили. Что довольно ожидаемо при взгляде на кучку совсем молодых людей, возглавляемых всего одним взрослым. Пионерлагерь на выезде! Очень удобно!
— Игорь, как дела, какими судьбами? Почему не позвонил, я бы распорядилась тебя встретить!
Радушие под прицелом десятков пар холодных глаз никого не обмануло. Кукла, помня свою роль, ответила, как и договаривались. И пусть из здесь присутствующих «Одесские рассказы» Бабеля читали только мы с ней, тем приятнее было щегольнуть цитатой.
— Давай не будем размазывать кашу по белому столу, Галя. Ты знаешь зачем я здесь. Мне нужна моя доля. Та, которую ты так беспардонно украла у меня. Или ты думала, что я спущу подобное?
Все это было сказано без намека на улыбку, с суровым лицом — У Грэга оно идеально подходило к ведению агрессивных переговоров.
— Ты сейчас не в Москве… — напомнила женщина, тоже перестав изображать радость встречи.
— Это ничего не меняет. — продолжила давить Кукла. — Сейчас ты распустишь своих песиков и мы с тобой поднимемся в офис. Там оформим передачу активов на меня. После чего, я оставлю тебя в покое, и никому умирать не придется.
Иванникова захлопала ресницами. Затем рассмеялась. Парой хлестких фраз, в которых было очень много удачно подобранных ругательств, она обозначила свою информированность относительно того, что сейчас происходит в Москве. И куда Грэг может засунуть свои претензии в связи с этим.