Напарница была полностью права. Это я, видать от того, что еще не до конца восстановился, что-то заменжевался.
— Что ж, Александр Александрович! — я даже нашел в себе силы улыбнуться. — Если вы все для себя решили, то кто я такой, чтобы вас отговаривать? В таком случае, не будет ли с моей стороны наглостью попросить некое аудиторское заключение по состоянии данного отеля?
Духанов-старший пару секунд буравил меня тяжелым взглядом, а потом вдруг внезапно расхохотался. Это было так неожиданно — превращение чопорного англичанина в простого русака.
— А ты был прав, Сережа! — произнес он, отсмеявшись. — Этому молодому человеку палец в рот не клади! На ходу подметки режет!
Эпизод 28. Покупатели
Конечно, я ни на секунду не поверил в то, что двое мужчин, один из которых представляет могущественную государственную организацию, а другой — высшую знать империи, вдруг решили отдать пацану без рода и племени такой дорогой актив. Фешенебельный отель в центре города, с видом на Москву-реку! Ага, счас!
Напротив, я был полностью, на сто сорок шесть процентов уверен в том, что меня собрались использовать. Причем, как это часто бывает в играх с ненулевой суммой, практически любой из вариантов дальнейшего развития событий устроит этих интриганов. Сожрут пацана те, для кого заготовлена наживка — ладно, безродного слабосилка не жалко. Зато тех, кто его схомячил, можно потом за бороденку ухватить и выбить свой гешефт.
Ну, а выживет — тоже славно. Свой человек, который еще и с мозгами оказался — это ли не прибыток? Пара проверок на вшивость, и добро пожаловать в команду, где уже тебя не так откровенно играют втемную. Кадров ведь, особенно верных и преданных, всегда не хватает.
Ну и немаловажную роль играли и мои уникальные возможности, за которые, как я лично считал, капитан госбезопасности терпел дерзкого подростка. Всегда лучше такого под рукой держать, а еще надежнее — на довольствие поставить. Деньги для государственной машины — это ничто! Таких отелей, при желании, найдется десяток, а Ликвидаторов больше нет. Наверное.
Другими словами, понял, что реализуя свои планы, я плотненько вписался в чужие. Но переживать особо от этого не стал. Единственное, что сделал, это попробовал вывести Ледящева на откровенный разговор. Уже после того, как мы закончили общение с графом Духановым.
— Я смогу правильнее реагировать, если буду знать больше. — катнул пробный шар, усаживаясь в машину.
— Я тоже. — без задержки отреагировал коп, хмыкнув. — Но откровенность — это игра для двоих.
Красавчик! Очень тонкое и точное замечание, полностью описывающее наши с ним отношения. Даже там, в кабинете Духанова-старшего, мы все, включая старого графа, ходили вокруг да около. Наследство, партнерства, добрые дела на закате жизни — насколько это все правда? Скорее всего, не полная ложь. Но грамотное смешение правды с правдоподобным вымыслом — точно.
Может, аристократ не умирает. Может, он даже не знал никогда отца Дениса. Вполне допускаю даже, что он фамилию Пичуга услышал только неделю назад, когда на его пороге появился капитан Комитета охраны престола. Или, наоборот, — умирает, знал, и желает немножко облегчить душевный груз перед отправлением экспресса до станции «Поля вечной охоты». Как знать?
— А я разве что-то от вас скрываю? — прикинулся я валенком.
— А я разве что-то такое сказал? — сделал удивленные глаза коп.
Ну и ладно, решил тогда я. Будем играть по твоим правилам. Мои-то сейчас никто не даст устанавливать.
Следующие две недели спрессовались в моей памяти, как один день. Подъем, физуха, завтрак чемпиона, школа, где некоторые конкретные одноклассники перестала вести себя откровенно враждебно, сменив статус на «вооруженный нейтралитет». Уроки, новых знаний из которых я получал только на истории и, как ни странно, на РСБ.
Затем обед — чаще быстрый перекус, а не полноценный прием пищи, и поездка в отель «Александръ». Первые дни — оформление всевозможных бумажек, превращающих меня во владельца этой недвижимости. Позже — обучение управление такой сложной махиной, как дорогая гостиница.
Тут отдельно нужно сказать про маму Дениса, Анну Александровну. Узнав, что через покойного мужа на ее семью свалилось такое счастье, как многомиллионный актив, она растерялась. Примерно на пару часов, во время которых все отрицала, а меня с Ледящевым обвиняла то в глупых фантазиях, то чуть ли не в заговоре против престола.