Шагала с мечтательной улыбкой, прикрыв глаза, а когда открыла – чуть не вскрикнула от ужаса: вид открывался на Черные горы! Их ни с какими другими не перепутаешь – горные хребты так и разили опасностью, в острых надменных шпилях читалась открытая угроза, а в очертаниях гор чудилось спящее чудовище. И черный туман перекатывался, как дым. А может, то был пепел.
– Что за шутка, Сгирель? – Лада передернулась, вспомнился запах гари, крик кегретов.
Линс повернул её на сто восемьдесят градусов:
– Не бойся, Ллирелль говорил, что как раз здесь ни разу кегретов не видел. Даже они огибают это место. Если что, я с тобой. Смотри сюда.
А вот так узнавался знакомый пейзаж. Только два тонких деревца превратились в толстых великанов, кроны которых уже сплелись. А Буйный лежал внизу, тихо ожидая осень.
– Ллирель любил это место. Сюда не забредал никто, кроме него, опасаясь Черных гор и того, что чуть дальше магия уже пропадает. А здесь она словно только рождается, чувствуешь?
– Да… – удивленно ответила, прикрыв глаза и забыв все тревоги.
Магия мира Близ волновалась невидимым морем. Ощущалась, как пена прибоя, бьющегося у ног, вызывающего необъяснимый трепет. Казалось, Лада стояла на пороге тайны, обнаружив в себе что-то скрытое, неосознанное, но уже реально имеющееся. То, что вот-вот пробудится.
С Жехардом почти не общались, он навещал ее поздней ночью, любил, обнимал и засыпал, чтобы ранним утром исчезнуть, как сон. В первый же вечер в Агатовой он не дождался ее, уснул. Встретились под утро, чтобы чуть поговорить и попрощаться. Лада сообщила о трансе. Жехард не сильно удивился, сказал, что предполагал подобное.
Два раза, прихватив для детей фрукты, Лада навещала донков. Данз уже и забыл, что спина болела, а Ришана, коей Лада вручила баночку с кремом, так им и не пользовалась.
Дни заполнялись работой в лаборатории, полетами над озером, хождением по лесу и разговорами с Дейрой, которая все больше доверяла Ладе.
– Моя мама была певицей, очень красивой. Ризарт жил с ней целый год. Она погибла, когда мне было два. До четырнадцати лет меня воспитывала бабушка, потом ее не стало, я жила у дальних родственников. Жехарда впервые увидела через год после смерти бабушки. Я тогда впервые пела на публике, замещала сбежавшую с любовником звезду в том театре, в котором раньше пела мама. Директор всегда был добр ко мне, находил подработку, чтобы помочь деньгами, – рассказывала ведьмочка однажды, перебирая травы. – То был успех, все мне аплодировали, только один парень, с зелёными, как у меня, глазами, сидел невозмутимый. И даже недовольный. После концерта угостил меня ужином, расспросил о планах. Естественно, я хотела стать певицей… Жехард не перечил, только предложил поступить в магакадемию. Я даже слышать не хотела. А потом на меня напали, напугали страшно, а Жехард спас. И увёз в Серон. Позже я выяснила, что нападение было инсценировкой. Но он был прав, с зеленоглазыми детьми в Арджайзии случались несчасные случаи, которые стоили им жизни. Тогда я этого не знала и ненавидела Жехарда за то, что врал, за то, что спрятал под иллюзией мои красивые глаза, фигуру… Я сбегала с магакадемии три раза. Ох, и намучились со мной преподаватели! Пока опять не появился Жехард и не рассказал, кто мой отец.
– А кто твой отец? – спросила Лада.
Дейра грустно улыбнулась:
– Вскоре узнаешь. Сама догадаешься.
Жутя пришел к Агатовой сам через день после переселения в пещеру. Кегретов не было ни видно, ни слышно. Лада договорилась со своим старичком, что он будет не только выполнять ее просьбы, но и сам проявлять инициативу и проверять окрестности. Блик свое слово держал, время от времени тихо звенел ″все хорошо″, и эти его слова тоже казались частью терапии жизни в Агатовой.
Ларден появился через несколько дней. Собранный и бодрый, с волосами, непривычно собранными в хвост. Сообщил, что передает дела советнику Ретарду и Зоране, а сам собирается посетить мир Светлых Туманов.
Дейра, сидевшая в кресле и казавшавяся равнодушной, на эту фразу тоже не отреагировала. Все-таки Сгирель прав, что отстрочил их встречу.
Ларден задержал на ней удивлённый взгляд, затем продолжил:
– Уйду после праздника Даров Земли. В Динайе соберутся все короли, хорошо было бы представить им новую королеву Лина. Я помогу убедить их посодействовать в возвращении линсов.
Лада заёрзала, взглянула на Сгиреля. Он сказал, что ничего страшного в знакомстве с правителями нет, праздник Даров Земли просто повод собраться вместе, попировать, потанцевать. Заодно проверить подлинность королей с помощью тронов–артефактов. Ларден посоветовал просмотреть прошлогодние записи праздников, посочувствовал, заявив, что это будет скучным занятием.