По сравнению с силой Ллиреля его была слабенькой, как ниточка.
Лада от этого начала смеяться, а он обрадовался, наивный.
– Я расскажу тебе сказку о волшебном цветке. О, красавица Руз, ты так кстати появилась. Тоже будешь слушать?
В Ине было тихо: большинство линсов отправились уничтожать внезапно разлетавшихся кегретов. Дейра перед уходом создала зеркальную защиту и запретила Ладе, Кефу и Руз покидать комнату. Зря запрещала: Лада и в туалет по стеночке ходила, а очутившись в кровати, то и дело падала в сон.
Кефу это не нравилось, он сидел рядом, тормошил и рассказывал, сжимая ее ладонь.
– Принцесса Рузана была младшей из пяти сестер и самой красивой.
Руз фыркнула:
"Розана! То, что Лада называет меня Руз, не означает, что тебе тоже можно менять мое имя."
Лада проснулась, заинтересовалась:
– И что дальше?
Кеф оживился:
– Однажды одного ученика Адора Великого после очередного эксперимента отбросило в сады Арджайзы, где Розана ухаживала за цветами.
Ты знала, что Адор был серонец?
– Нет, – выдавила Лада.
– Ну, и я точно не знаю, но ученик его был. И когда он попросил воды у принцессы, она, смеясь, полила его из кувшина сверху, не желая прикоснуться. Рузана любила красавчиков.
"Розана," – сердито поправила Руз.
– До сих пор любит, – улыбнулась Лада. – А что маг?
– Колан поймал ртом немного воды, ему хватило, чтобы применить к жестокой красавице любовную магию. Так что она его и напоила вдоволь, и удовлетворила там же…
"Нет! – зашелестела Руз, – не там же."
– Розана забеременела, отец быстро отдал ее замуж за высокородного, но не любимого. Ученик Адора так увлекся принцессой, что поменял личности в телах, вытурив несчастного герцога в свое тело серонца и отправив на Землю, а сам остался с Розаной. Адор Великий узнал, но не препятствовал счастью влюбленных. Вот только после смерти часть души Розаны осталась в ее любимых цветах, Адор подсуетился, чтобы аромат роз останавливал мужчин, готовых попасть под женские чары, дабы не совершали необдуманных поступков. Видишь ли, Адор ценил своего ученика, а жестокая девушка навсегда украла его сердце. Колан ушел из жизни в тот же день, что и Розана. Он сумел повлиять на проклятие и передал потомкам склонность к любовной магии.
Розана прожила всю жизнь, не зная истинной любви. По велению Адора она должна была присматривать за своими потомками, учить их быть хорошими девочками и поить нуждающихся, а не выливать на них воду лишь потому, что не удались лицом или ростом.
Лада засмеялась:
– И как ты исполняешь свой долг, Руз?
"Хорошо исполняю".
– А прекратится все тогда, когда одна из твоих потомок красавиц по-настоящему влюбится в серонца, – изрёк Кеф.
"Я думала, когда Лада переспала с Жехардом под иллюзией серонца, это, наконец, произошло…"
– Руз!
– Лада! Ты переспала с Жехардом под иллюзией?! – Ладе не понравилось удивление Кефа. И эта непонятная надежда в его глазах.
– Я не арджазийка, – перевела стрелки Лада. – Я из другого мира.
– Когда Розана родила девочку с внешностью серонки, отец король приказал малышку подбросить на Землю, как только ее волосики обрели серый цвет. А принцесе стерли память. Сначала за девочкой и ее потомками следили, помогали, затем перестали. Так что, Лада, раз ты увидела Руз, можешь быть ее пра-пра-пра-пра-пра…
"Я не настолько старая, Кеф!" – возмутилась Руз. Близнечик сделал вид, что не заметил ее замечания:
– Ты всем нравишься, Лада, возможно, твоя магия без цвета и без запаха. Опасная такая мутированная арджазийская магия… – в голосе Кефа зазвучали нотки, которыми рассказывают страшилки. – Мне, например, ты даже старой нравилась.
– Я не была настолько старой, Кеф! – почти воскликнула Лада. Ей стало лучше.
– Я же говорил – вы одной крови, – обрадовался серонец. Лада мстительно прищурила глаза и прошептала пророческим голосом:
"Когда серонец поцелует волшебный розовый бутон, долг Розаны будет исполнен, она опять превратится в красивую юную девушку и проживет жизнь, уже не зачарованная, а влюбленная по-настоящему…"
Кеф и Руз сначала смотрели на Ладу, затем друг на друга, бутончик вытянулся, Кеф сложил губы в трубочку, подался навстречу цветку…
Лада прыснула со смеху. Кеф и Руз отшатнулись. Посмотрели друг на дружку, потом на Ладу.
Ей стало стыдно.
– А почему бы нет? Теоретически такое возможно, мир ведь волшебный?
– Хватит шутить, – обиделся Кеф, затем вдруг схватил горшок с Руз, сунул губы в розовые лепестки, то ли что-то шепча, то ли действительно целуя. Руз не брыкалась, затихла.