Тогда он снова представил, как действовал бы Учитель. Он скорее всего лёг бы у щели на полу, подсобрал силёнок и биополевым фронтом сумел бы сдвинуть запорный механизм шлюза. Он бы так и сделал… Но Трол так не мог, потому что слишком много сил потратил на предыдущих ловушках, да и схватки с кинозитами сделали своё дело. Нет, развить достаточное давление на затвор с расстояния в сорок ярдов он не мог. Добросить какой-нибудь камень не давал низкий потолок и словно специально вылепленный поворот коридора…
Тогда он в который уже раз мельком подумал, что, может быть, никогда и не выберется из этого подземелья. Но сдаваться всё-таки было рано. У него была вода, которую совсем нетрудно теперь было получить из снега, у него было несколько свежих трупов кинозитов, которые могли сохраняться в этом холодном подземелье довольно долго…
При необходимости он мог выключить моральные механизмы и вполне благополучно стал бы усваивать и человеческое мясо. В тренингах выживания его гоняли на задачах и потруднее. А со временем Учитель выручил бы его… Если, разумеется, он не в плену и если сам не нуждается в срочной помощи. Нет, ждать не годилось, следовало придумать что-то другое.
И тогда он вспомнил, что один из кинозитов показался всё-таки не мёртвым. Да, он умирал, но смерть ещё не сковала его сознание необратимым холодом… Возможно, он сумел бы вдохнуть в последнего из вояк, посланных убить его, немного жизни — ровно столько, сколько было нужно.
Трол привёл цепь в боевое положение и пошёл назад, к тому месту, где была устроена газовая ловушка. Возвращаться было неприятно, к тому же, как оказалось, он изрядно ослабел, несмотря на сухари. Но выбора в самом деле не было.
Оказалось, один из кинозитов, Бодар, вероятно, из-за способности тоньше других определять запахи, побежал назад, когда другие рванули за Тролом. И потому вышел из самой опасной зоны поражения. Кроме того, пока к нему подходил газ, он сумел содрать с себя нижнюю рубашку, вылить на неё свою флягу и плотно прижал ко рту.
Конечно, он наглотался вдосталь этого газа, конечно, вероятно, он скоро должен был умереть, потому что сжёг себе бронхи и лишь на самом донышке лёгких оставалось немного неповреждённой ткани, но он был ещё жив.
Возрождённый собрал побольше энергии и почти без остатка влил её в мерцающее сознание кинозита. Вместе с потоком живительной энергии он попытался передать ему информацию о луче солнца, пробивающемся между скалами, закрывающими выход, всего в паре тысяч шагов вверх по коридору… Потом пошёл назад.
Пожалуй, на этого Бодара он истратил слишком много, почти всё, что у него было. Ему даже захотелось бросить цепь, позванивающую в руке, хотя делать этого ни в коем случае было нельзя — не всё могло пойти с этим Бодаром, как хотелось бы. Потом его стало одолевать искушение выкинуть перчатку, которая болталась за плечом. Но и этого нельзя было делать — Возрождённый знал это точно.
Бодар пришёл в себя гораздо быстрее, чем Тролу хотелось бы. И стал действовать по влитой в него программе… То есть подниматься по коридору к выходу. Он непременно догнал бы Возрождённого, но его задержала жадность. Убедившись, что он один остался в живых, кинозит принялся грабить товарищей. Он вытряхивал их кошельки и нательные мешочки, ссыпал монеты и драгоценности в собственный кожаный кошелёк, который носил на прочном ремешке на шее. Это позволило Тролу дотащиться до выхода.
Там Трол осторожно положил перчатку лейтенанта в лучик солнца, вернулся к щели и едва успел заползти в неё, как в коридоре показался кинозит. Он шёл твёрдо, но осторожно — задавая ему матрицу поведения, Возрождённый, видимо, сообщил кинозиту немалую толику бойцовой настороженности, но с этим уже ничего нельзя было поделать. Даже увидев перчатку, которая матово поблёскивала на солнце, Бодар не ринулся вперёд, а осмотрелся.
Возрождённый приготовил цепь на тот случай, если парень почувствует его по запаху, как уже бывало. Но тот и не помышлял об ученике чародея, за которым они гнались. Даже дойдя до выхода, он пересчитывал те жалкие сокровища, которые снял с мёртвых товарищей, и полагал, что теперь-то сумеет устроиться, купить себе беспечную и лёгкую жизнь…
Но чем бы ни были забиты его мозги, миновать перчатку он не мог. Он постоял, осматриваясь, потом подошёл к ней, наклонился, толкнул, чтобы понять, зачем она тут лежит, и…
Механизм пришёл в действие. С гулким звуком бьющегося стекла на пол пещеры упала первая волна. Потом звук бешеного потока сразу взвился до предела человеческого слуха, и даже гораздо выше. Возрождённому осталось бороться только с ним, потому что, как он и ожидал, вода, поступающая в щель, тут не представляла опасности.