– Что это с ней? – спросил он, нюхая коктейль и попробовав маленький глоток.
– Дура она, вот и все. – Я отпила побольше, чтобы прогнать сомнения и тревогу, и сморщилась от нестерпимой сладости. Я не верила Даллас – не уведет она Джеймса, даже через мой труп. Джеймс шумно выдохнул, разглядывая напиток.
– Крепкий, – сказал он, отставив бокал.
Я кивнула и сделала новый глоток. В горле стало горячо, в груди разлилось тепло, но мне понравилось, что тело сразу расслабилось, а мысли спутались. Я допила бокал, разглядывая комнату, пока Джеймс не придвинулся ближе, небрежно положив руку мне на колено, и сказал на ухо:
– По-моему, этот чувак не только на коктейле.
Он показал взглядом на парня, которого я рассматривала, но у меня пропал интерес к суицидальному типу.
Мне было тепло и уютно, а когда пальцы Джеймса принялись рисовать узоры на моей коже, во мне возникло желание. Не дав ему договорить, я повернулась и поцеловала его, застав врасплох. Но через секунду его пальцы запутались в моих волосах, а язык шалил во рту. Мир вокруг выцвел и куда-то провалился, остались только мы, бормотавшие «Я люблю тебя» между поцелуями. Я чувствовала так много и думала так мало… Вскочив со стула, я затанцевала в толпе. Джеймс прижал меня к себе, а музыка воздвигала стены вокруг.
Красные напитки. Печальные глаза. Я целовала Джеймса, играя с его волосами. Джеймс долго вел меня по темному лабиринту и наконец прижал спиной к прохладной стене. У меня перехватило дыхание, когда он приподнял мою ногу и подхватил под колено. Он целовал мою шею, покрывал поцелуями ключицы.
– Джеймс. – Я глубоко дышала, готовая забыться, когда в глаза вдруг ударил яркий свет.
– Эй! – раздался низкий голос. Джеймс обернулся, прикрывая глаза ладонью. – Вам нельзя здесь находиться, – сказал мужчина.
Зрение довольно долго обретало резкость, и наконец я разглядела, что мы в каком-то служебном помещении среди ящиков и коробок. Я провела рукой по некрашеной бетонной стене. Через открытую дверь лился свет из клуба. Я не пьяна, это что-то другое – лучше.
– Кажется, мне в бокал что-то подмешали, – пробормотала я, когда Джеймс отступил на шаг. Я поправила одежду, но Джеймсу пришлось подхватить меня за локоть, когда я оступилась на своих шпильках. Он стоял с непривычно разгоревшимися щеками и только через секунду осмыслил сказанное мной.
– Уверена? – спросил он. В замешательстве оглядев подсобку, меня, он чертыхнулся себе под нос: – Черт, точно!
Я позволила увести себя к открытой двери, которую придержал вышибала. Когда мы проходили мимо, он покачал головой скорее с раздражением, чем со злостью.
– Сидите в клубе или валите домой, если невтерпеж, – сказал он нам. Джеймс засмеялся и пообещал приложить все усилия.
В прокуренной комнате мы остановились и огляделись. Всюду низкие голоса и громкая музыка; меня снова подхватило и понесло. Я в гиперреальности, где все хорошо и нет боли.
– Ты чего? – спросил Джеймс, озабоченно сведя брови на переносице. Мне захотелось его коснуться, и я погладила его по щеке. При мысли о том, как сильно я его люблю, я приподнялась на цыпочках и снова поцеловала Джеймса.
– Я хочу тебя, – пробормотала я ему в губы. Меня вдруг охватила странная уверенность, что мне, как никогда, нужна близость, интенсивность прикосновений, его рот у моего…
– Слоун. – Джеймс отвел мои руки, нагнулся, глядя мне прямо в глаза, и улыбнулся. – Хотя я ничего так не хочу, как содрать с тебя дурацкие тряпки, я предпочитаю заниматься этим без свидетелей. – Он кивнул на посетителей, и я вспомнила, что мы все еще в клубе. Я схватилась за лоб, силясь разобраться в своих ощущениях. Проморгавшись, я посмотрела на Джеймса:
– Экстази?
– Похоже. Не понимаю, зачем его мешают в коктейль. Надо выбираться, давай найдем Даллас.
Я скривилась, но мы все же пошли по клубу. Лица сливались в мутные пятна. Чем пристальнее я вглядывалась, тем труднее становилось что-либо разглядеть. Лица, лица, голоса (в том числе в голове) – я спотыкалась на каждом шагу. Наконец Джеймс поставил меня у стены:
– Подожди здесь, я сейчас вернусь.
Я проводила его взглядом, прижалась затылком к прохладной стене и прикрыла глаза. Сладость коктейля оставила во рту металлический, химический привкус.
– Отвратительно, – буркнула я, мечтая о бутылке воды.
– Фенилэтиламин, – сказал кто-то рядом. – И кое-что еще. – Я не удивилась, увидев парня с пирсингом. Вблизи его глаза казались еще темнее, но вовсе не мертвыми. Похоже, он носит контактные линзы. – Вызывают эйфорию и маскируют депрессию, а на самом деле просто обманывают.