– А где другие мятежники? – спросил Джеймс. – Которые ждут в твоем «надежном месте»?
Даллас чуть поникла.
– Дом подвергся рейду, – сказала она. – Тех, кто не успел скрыться, насильно увезли в Программу. В официальном сообщении сказано, что у них произошло спонтанное восстановление памяти – осложнение, когда воспоминания оживают все сразу и человек сходит с ума, – но это ложь. Программа отлавливает нас, чтобы подавить бунт, но очередного инцидента они не допустят. – Она побледнела. Перед нами стояла не мятежница, а обычная девушка. – Наши товарищи просто исчезнут.
– Что? – Джеймс широко раскрыл глаза. – Их убьют, что ли?
– Мы не знаем, что с ними делают. Известно только, что некоторые пациенты бесследно исчезают – не выходят на связь, нигде не появляются. Словом, если Программа нас поймает, то прикончит.
– Надо их спасти, – заговорил Джеймс. – Нельзя допустить, чтобы…
– Поздно, – махнула рукой Даллас. – Из Программы людей не вырвать. Мы пытались.
– Может, не так пытались?
– Заткнись, Джеймс, – безапелляционно сказала она. – Достал уже. Мы несколько раз пытались и терпели неудачу. Поэтому приходится сразу списывать потери. Поверь, это решение далось нам нелегко.
– Тогда чем же вы занимаетесь? – не унимался Джеймс. Мне даже не верилось, что Даллас так просто сдалась. Надо же, а казалась такой жесткой!
Секунду Даллас собиралась с мыслями, и я видела, как она пересиливает себя.
– Есть такое понятие – плановые потери, – холодно ответила она. – Сейчас здесь все, кто остался, но я пытаюсь найти кого-то или что-то нам в помощь. Когда мы снова соберемся, мы дадим бой. Я обещаю, мы будем драться!
Встав, Даллас принялась связывать длинные дреды в высокий пучок. Явно задетая словами Джеймса, она упорно ни на кого не смотрела.
– Ложитесь спать, – бросила она нам. – Позже будет работа, вы мне нужны здесь к четырем.
Не успели мы ничего спросить, как она вышла, и разговор оборвался. Мгновение было тихо, затем Джеймс наклонился и прошептал:
– Если меня когда-нибудь спишут, надеюсь, ты меня спасешь. Я ясно выразился?
– И ты меня, – сказала я. Он решительно кивнул и повернулся к остальным. Лейси сидела тихо, скрестив руки на груди. Такой притихшей я ее видела впервые. В животе громко заурчало, и Джеймс обратился к Касу:
– Слушай, парень, у вас тут кормят? Похоже, она объявила голодовку. – Он показал на меня большим пальцем.
Кас засмеялся:
– Есть. Пошли покажу.
Лейси не двинулась с места, потирая рукой лоб, будто у нее болела голова.
– Ты чего? – спросила я, тронув ее за плечо.
Она подняла взгляд, но смотрела куда-то мимо меня.
– Стресс. Мятежники. Откуда я знаю? – Она слабо улыбнулась. – Пройдет.
Тревога во мне ничуть не улеглась.
– Джеймс, – сказала я, – я вас догоню.
Он подался вперед, будто спрашивая, все ли в порядке. Когда я кивнула, они с Касом вышли в коридор. Я подсела к Лейси.
– Мы столько пережили, не рассказать, – начала я. Все уже разошлись, и в тишине воздух наполнила печаль. – Мне очень жаль Кевина.
Лейси закрыла глаза:
– Мне тоже.
Кевин был хендлером, прикрепленным ко мне после Программы, а Лейси – моей единственной подругой. Я и не догадывалась, что они знакомы, пока об этом не проговорилась сестра Релма.
– Как ты узнала о мятежниках? – спросила я. В комнате было пусто, но я говорила почти шепотом – на этом этапе выздоровления паранойя пустила во мне глубокие корни.
– Через Кевина, – ответила Лейси. – Я познакомилась с ним в Самптере за несколько недель до того, как появилась ты. Он чем-то выделялся среди остальных хендлеров. Мы несколько раз встречались в Центре здоровья, болтали на парковке, пили кофе – в соседний городишко ездили, конечно. Он сказал, что я боец, и предложил примкнуть к бунтовщикам. Затем в класс пришла ты, совсем как я – прирожденная нарушительница спокойствия.
Мы улыбнулись, но мне было больно от потери Кевина, уже ставшего моим другом.
– Он звонил перед исчезновением, – говорила Лейси, вытирая слезы. – Думал, что за ним следят, велел ехать без него и встретить вас с Джеймсом. Сказал, встретимся в условленном месте. Я сидела и ждала, пока не приехали Кас с Даллас, и мы даже подрались, потому что меня заставляли уехать без Кевина. Я врезала Касу по физиономии, дралась как черт, но они запихнули меня в фургон, и один из них привез меня сюда – всего несколько часов назад. Мне кажется, Кевин не вернется, – с трудом проговорила она. – Видимо, он погиб.