– И это тоже носил Рэйльдс?
– Что? – шагнула я ближе и разочарованно фыркнула, рассмотрев темно-синие боксеры Беса. – Конечно. Тут все такие носят. А что еще ему было носить? Панталоны с кружавчиками, как у Витерса? И как бы он тогда раздевался у врача или на пляже? Все вокруг обрыдались бы от смеха.
– А на те штаны, – инквизитор почти рычал, – которые ты сделала, они тоже обрыдаются?
– Нет, – вздохнула я, ясно осознав, насколько неприемлемы для Данерса бесстыжие в его мире трусы. – Но они из плотной ткани, тебе будет жарко.
И предчувствуя, что его моральную проблему этим объяснением не решить, все же предложила компромисс:
– Однако спорить не буду, не хочешь – не надевай. Хотя есть и другой выход. У деда где-то лежит пара пижам, – это название пришлось произнести по-русски, – там штаны даже ему коротковаты, а ты намного выше. Посмотри, может, подойдут.
И направилась к лестнице.
– Варья, – когда мы добрались до комнаты деда, не выдержал гость, – ты ушла из дежурной комнаты, а вдруг придет известие?
– Извини, не успела объяснить. Зазвенит во всем доме, там датчик стоит. Но ведь ты же быстрее бегаешь, чем я?
– Да, – просто согласился он и мечтательно добавил: – Тогда можно будет не экономить магию.
– Перед уходом сольем все до капли в накопители и оставим здесь, – пресекла я его надежды, принимаясь за разбор недр массивного старинного шкафа.
Нет, Бес далеко не шмоточник, но жизнь в этой местности требует намного больше вещей, чем нужно городским пенсионерам или даже перелетным дачникам. Причем вещей повседневных, рабочих. Ведь покопавшись денек в огороде, почти всю одежду к вечеру нужно простирнуть, а обувь – помыть и поставить сушить.
– Вот! – найдя наконец светлые пижамы в бледно-голубую полоску, гордо предъявила их стоящему у окна Данерсу. – Получай. Можешь мерить, я наверх.
– Варья… – остановил меня маг, но оборачиваться и не подумал, – я отлично понимаю, что своим поведением копаю между нами пропасть… Но я уже не юный парнишка. Кстати, откуда ты знаешь, какое белье носит Витерс?
– Видела, – ответила автоматически, ошалев не столько от этого вопроса, сколько от горечи, звучащей в его голосе. – Я же вырастила ему ноги. Данерс, а это что-то значит? Вот тебя я видела вообще без белья и остальных узников тоже. Может, после этого я стала… второсортной?
– Ты лучше всех, – тихо вздохнул он, и теперь я ясно слышала в его тоне искренность, тепло и нежность.
Но кроме них звенела и нотка грусти, и это мне не понравилось. Он словно сдавался, отступал, даже не начав бороться. И хотя обычно я более всего ценю в людях деликатность и чуткость, совершенно не приемля грубую и наглую напористость, отождествляя ее с самыми низменными инстинктами, в этот раз мне вдруг стало обидно.
За себя, за него… и за что-то еще, пока робкое и неопределимое, но уже витающее между нами.
– Дан, мы хотели поговорить. Только давай вернемся наверх и на всякий случай захватим какой-нибудь еды.
Он согласно кивнул, и вскоре мы сидели на мансарде, грызли шоколадные шарики и тихо беседовали. Меня интересовало, кто такой этот Чезен и много ли о нем известно.
– Он самый талантливый ученик Ильгирса, жил такой гениальный мастер около трех десятков лет назад. Ильгирс был сильным магом и великим артефактором, но в старости ему потребовались помощники, копировать самые удачные творения. И он набрал учеников, в том числе и неодаренных. Главным условием он выставил талант в ювелирном деле. Так к нему попал Чезен. Мастер был очень доволен точностью и аккуратностью его работ, но очень жалел, что ученик не может сам вкладывать в артефакты заклинания и энергию. И однажды придумал артефакт, который можно внедрить в тело неодаренного и заставить работать как усилитель. Нужно только, чтобы у подопечного имелось хорошее знание начертательной магии и развитое художественно-пространственное видение. К слову, крохи этого дара есть у многих людей, однако они об этом даже не подозревают. А с этим амулетом они хотя и не сумеют создать штаны или огненный шар, зато с помощью накопителей и пирамидок смогут заряжать амулеты и артефакты. Его затея удалась, и, когда он умер, место старшего артефактора занял Чезен. Я точно не знаю, чем он занимался, задания ему давали только входящие в верховный совет магистры и Клаурт. Но до сегодняшнего дня главным негодяем считал Клаурта, ведь именно он присылал мне распоряжения от имени совета.
Данерс зло фыркнул, явно кляня себя за былую неосмотрительность и веру в старших магов, и, чтобы его отвлечь, я поспешила задать новый вопрос: