А вот и долгожданный выстрел.
– Никому не двигаться, это ФБР!
Только после этого до собравшихся доходит, с кем они связались. Несмотря на предупреждение Толсона, способные самостоятельно передвигаться ломанулись к выходу. Естественно, Клайд не стал стрелять им в спину. И только сейчас меня отпустило. Сразу начало жечь огнём левую ладонь, из которой я, не мудрствуя лукаво, выдернул лезвие ножа.
– Дай бутылку самого крепкого пойла, – обращаюсь к бармену.
Тот, бледный от ужаса, протягивает мне ром Bacardi 151 крепостью 75,5 процента, испуганно добавляя:
– Бутылка стоит полторы сотни…
– Рассчитаемся, – цежу я сквозь зубы, свинчиваю пробку и щедро лью на рану.
Уф-ф, больно-то как! Терпи, казак, атаманом будешь. Полбутылки как не бывало.
– Держи, – припечатываю к стойке две купюры с портретом Франклина, и оставшуюся жидкость вливаю в себя.
На мгновение в глазах меркнет, не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. Понемногу отпускает, вытираю рукавом пиджака выступившие слёзы. Вижу, как бармен с выражением бесконечного ужаса глядит на меня.
– Эй, как тебя, – обращается к нему Толсон, – хватит изображать жену Лота, вызывай полисменов и пожарных.
Зачем нужны пожарные, я уже догадался. Они со своими носилками использовались в качестве транспорта при доставке больного в госпиталь. Этим же занимались и похоронные команды, которых тоже частенько вызывали на место происшествия. Забавно, конечно, приехать в больницу на катафалке. Однако поскольку скорой помощи в США не существует, то и выбора нет. Только после войны начали появляться отряды добровольцев, впрочем, в большинстве своём не имевшие даже навыков оказания первой помощи.
Полиция и три пожарные команды прибыли практически одновременно. А с ними и местные репортёры, безуспешно пытавшиеся прорваться внутрь. Не иначе, у них в департаменте свой человек.
– Капитан Макферсон, – представился мордатый коп, окидывая хмурым взглядом поле боя. – Что здесь произошло?!
– По-моему, и так всё ясно, – ответил Толсон, предъявляя капитану своё удостоверение, после чего у того брови поползли вверх. – Мы с приятелем решили пропустить по стаканчику виски, а этим парням захотелось поразвлечься.
– Так это… Мистер Толсон, вы что же, вдвоём с ними справились? – недоверчиво поинтересовался капитан.
– Моя роль в этой победе невелика, все лавры принадлежат мистеру Бёрду.
Для копа это очередное потрясение, он никак не ожидал встретить в баре ещё и знаменитого медиамагната. Видно, я сейчас не очень похож на себя, раз не признали сразу. Правда, я никогда не стремился к широкой известности, но фигура такого ранга по-любому где-то будет засвечена.
– Кстати, ему нужна помощь. Ценой увечья он, возможно, сохранил мне жизнь. А нож оприходуйте как улику. Владелец ножа – вон тот негодяй в луже крови.
Ходячих тем временем грузили в автозак, а остальных – на пожарные машины, чтобы в сопровождении нескольких копов отправить в ближайший госпиталь. Я же ехать отказался. К счастью, у пожарных была с собой аптечка, и один из них довольно умело забинтовал мне руку.
Думал, после полбутылки крепчайшего Bacardi меня развезёт, ан нет, лишь слегка в голове шумит, а ноги держат крепко. Может, палёный ром? Хм, не похоже, когда пил, долбануло знатно.
Больше тревожит другое: не задето ли какое-нибудь сухожилие? Пальцами вроде шевелю, но кто его знает… Вероятно, стоит показаться хирургу, но я с детства стараюсь общаться с врачами как можно реже. Посмотрим, как будет заживать. В отеле, во всяком случае, есть медсестра, которая, надеюсь, сможет сделать перевязку. А зашивать там нечего, края раны не расползлись, как-нибудь затянется.
На выходе нас встретили газетчики, осветившие площадку перед баром вспышками фотокамер. Блин… Я попытался закрыть своё малость помятое лицо рукой, но наверняка кому-то удалось зацепить мою физиономию. Да и имена пострадавших (хотя это как ещё посмотреть, кто больше пострадал) вряд ли представляют большой секрет. О, похоже, ещё и съёмочная группа с моего телеканала тут же. Вообще здорово. Теперь Варя точно узнает, что со мной стряслось. Дать им, что ли, команду не пускать сюжет в эфир?… Хозяин я или нет?! А с другой стороны, все проверещат, а мои СМИ – как в рот воды наберут? Это уже удар по реноме.
Я подошёл к кинокамере, подозвал журналиста с микрофоном, шнур от которого тянется к переносному магнитофону с эмблемой нашего телеканала, и начал говорить. Сюжет не должен быть большим, это закон жанра, поэтому я стараюсь быть краток. Рассказываю, как мы с мистером Толсоном зашли в бар расслабиться, как на нас напали мексиканцы и как замдиректора ФБР героически разбрасывал негодяев в стороны. Клайду ничего другого не остаётся, как тоже взять слово и уже в свою очередь выставить героем меня. Газетчики судорожно записывают наши слова в блокнот, представители же радио вооружены портативными магнитофонами. Им проще, не нужно потом сводить звук и картинку, как моим ребятам с телевидения.