Он оторвался от газеты и вопросительно взглянул на нее.
— Мне бы еще понять, в чем ты уверена, — улыбнулся Валерий.
— Ты плохо себя знаешь, — сказала Елена, придвинувшись ближе, чтобы сидящие впереди и сзади не слышали разговора.
— Допустим.
— Ты лидер. Понимаешь? По своей природе, по своей сути, по генеалогическим, если угодно, корням ты — лидер. И никогда не позволишь себе оказаться в подчинении.
— Почему же? Я был военным человеком. А в армии дисциплина. Есть старшие по званию и должности.
— Ну, во-первых, ты служил в особом подразделении. Во-вторых, армейское подчинение, то есть подчинение не хозяину, а воинскому уставу — это одно и совершенно другое — быть наемным работником.
— Разница есть, не отрицаю.
— Тебе будут тыкать: «Сделай это, сделай то». Ты сам себе не будешь принадлежать. Крутить гайки — вот все, что от тебя потребуется. И это тебя устроит?
— Ну, во-первых, Мешков…
— Он был твоим другом, когда вы были равными. А если он станет владельцем мастерской… а предполагается именно это, как я понимаю. Да?
— Ты права. Его родитель какой-то директор, шишка в общем. Он обещал помочь с мастерской. Малое предприятие, так сказать.
— Так что не строй иллюзий насчет дружбы.
— Я в дружбу верю.
— Не сомневаюсь, но меняются времена, меняются люди. И ты сам не слепой, видишь, что происходит вокруг. Ну, это во-первых. А что во-вторых?
— Во-вторых, — задумчиво повторил Валерий и вскинул голову. — А то во-вторых, что я не позволю…
— Валера, — перебила Елена. — Не будь мальчишкой. Будешь выступать — тебя другим заменят, более послушным.
— Если тебя не устраивает мой план, что ты предлагаешь?
— Мы с тобой не избалованы богатством. Я думаю — пока.
— Мечтаешь стать богатой?
— А почему бы и нет!
— Были богатые учителя в истории российской?
— Могу сказать — нет. Но у меня есть муж. И знаешь, какой он?
— Не знаю, но любопытствую.
— Он умный, решительный, волевой, находчивый… Перечислять дальше положительные стороны?
— А есть отрицательные?
— Всего одна.
— Надо же было найти такого мужа! И что за черта?
— Он не всегда слушается свою жену.
— Ну, это, скажем, поправимо. Ты же видишь, как он развесил уши.
— И правильно делает. Тебе, Валера, надо учиться. Я говорю — пока мы не избалованы богатством, проживем на мою зарплату и на твою стипендию. А там…
— И куда я пойду учиться?
— Надвигается рынок. И надо найти соответствующую профессию. Я пока конкретно не думала, но вот вернемся, произведем небольшую разведку и решим. Как мой план?
Валерий молчал, глядя мимо жены в окно, за которым плыли плоские тальниковые берега.
— Я обещал Сергею, — сказал наконец он. — Так что придется поехать. Может, тут же вернусь.
— Но ты обдумаешь мое предложение?
— Конечно, конечно…
Так закончился этот разговор.
«Метеор» за несколько часов довез их до пристани Мужи. А там очень крупно повезло: Елена увидела на берегу мужика из родной деревни. Выяснилось, что он возвращается домой на моторке и с удовольствием прихватит их.
— Телеграмму-то давала? — спросил он.
— Нет.
— Вот уж будет неожиданность! Что ж ты так? Э-э, да что говорить! Вы, городские, по-человечески-то думать не умеете.
— Как там мои?
— Да как? Как все. Иринья все бегает. Она ж ходить не умеет, мать-то твоя. Все спешит. А Павел Иванович что-то сдает. Ноги у него, ноги.
Подошел с чемоданом Валерий.
— Твой, что ли? — спросил мужик, которого звали Афанасием.
— Мой.
— Молодой, — Афанасий протянул руку. — Здорово!
— Здравствуйте! Валерий.
— Конечно, молодой, — сказала весело Елена. — Вроде и я еще не старуха.
— Да я не к тому. Валентину мою помнишь?
— Учились вместе.
— Тоже ведь в город уехала. Вышла за старика. Вот тебе и зять! Считай, меня старше…
— Богатенький, наверное.
— Деньжата, видать, водятся, — согласился Афанасий. — Приезжали тут… Так все коньяком угощал. А я эту холеру не люблю. Клопами пахнет. Мне бы нашей родной водочки, а попросить неудобно, некультурно получается. Так и маялся.
Он оценивающе присмотрелся к Валерию. Должно быть, прикидывая, стоит ли заводить разговор о бутылке, но что-то остановило его. Похоже, человек не балуется.
— Ну, садитесь.
— Что, прямо сразу и поплывем? — удивилась Елена.
— А что делать? Или у тебя какие заботы? — Да нет.
— Ну и все. Я свои дела справил. Домой надо, хозяйка заждется. Степанида моя строгая. Задержусь — подумает, загулял тут с молодыми.