Пока я соображал, хватал меч – я успел хорошо поймать от него, и впору было уже подумать о более здоровом образе жизни. К счастью меч, пусть даже каменный, - это неисчислимая подмога в борьбе за правое дело. Уложив гада, я оторопело подумал: «Сверху прорвались, что ли?». Здоровье понемногу восстанавливалось и я, почувствовав зверский голод, вынужден был подкинуть себе в топку мяска. Вскоре я был в норме и двинул домой.
Я скакал вверх по блокам как горный козлик, и, выскочив к своему огороду, готов был стоять за родину до конца. Но… Никого там не оказалось. Всё было спокойно: в печке, потрескивая, дожаривались брёвнышки, колосилась пшеница. Идиллия.
Вряд ли они могут проходить сквозь стены. Но, значит, он заспаунился прямо здесь! О-о. А если бы это была та зелёная ходячая бомба? Неужели мечты о безопасном убежище – лишь мечты?
И тут меня озарило. Темнота! Вражины появляются только во мраке! Видимо мои редкие факелы оставляли тьме слишком много шансов, и она воспользовалась этим. Позже жизнь подтвердила правильность моей догадки, а тогда мне пришлось спешно расставлять факелы каждые шесть-семь метров, с сожалением наблюдая, как стремительно уменьшаются их запасы.
Прыжки по блокам вверх-вниз надоумили меня сделать ещё одну полезную штуку: я наделал ступенек из булыжника, которого у меня уже было немеряно, и аккуратно вымостил весь спуск в мою шахточку. Возможно, это была не очень рациональная трата времени, но зато теперь была красота. Люблю, когда всё – как надо. Кроме того, теперь подниматься стало быстрее, и не приходилось всё время прыгать (я давно уже приметил, что после долгого скакания всегда наступает голод). Закончив с лестницей, я собрал-посадил пшеницу, перекусил, и снова отправился вниз.
Следующими значительными открытиями были гравий и уголь. Наткнувшись на гравий, я сначала не придал ему особого значения. Я сообразил, что его удобнее рыть лопатой, но и только. Зато под гравием я увидел что-то новенькое: камень с чёрными вкраплениями. Каменный уголь. Так же как и древесный, он добывался не блоками, а готовыми к употреблению кусками; что ещё обрадовало – с углём частенько вываливались ещё и шарики опыта. Куда тот опыт девать, по-прежнему было непонятно, но звенящие юркие шарики были мне симпатичны и я их с удовольствием накапливал в каком-то своём аккумуляторе.
Угольная жила была гораздо «жирнее» железной: блоков двенадцать, не меньше, и я вгрызся в неё со всем усердием. И тут мне прилетело по башке. Горло сдавило, сознание стало мутиться; я едва смог отскочить назад. К счастью я быстро оклемался и сообразил: на меня свалился столб гравия! Вот оно как! Оказывается, некоторым субстанциям здесь сила притяжения всё-таки знакома! Позже я выяснил, что кроме гравия способностью падать вниз обладает ещё песок и, в некотором смысле, – жидкости. И всё: остальным блокам в игре в праве притягиваться к родной планете было отказано. Н-да.
Я продолжил работу, и через некоторое время углубился ещё метров на двадцать пять – тридцать. По дороге мне попалась ещё одна угольная жила, угля в инвентаре было уже прилично, и я попробовал прямо на месте сделать факелы. Всё получилось безупречно: судя по всему, древесный и каменный уголь здесь по своим свойствам полностью идентичны.
В это время у меня закончились ступеньки, и я задумался – сбегать наверх, или проще сделать новый верстак прямо на месте. И тут я услышал подозрительное бульканье. Что за ерунда? Я покрутил головой – точно. Где то за толщей камня явно что-то варилось. Звук был «толстый», ленивый – так булькает что-то густое - какая-нибудь грязь в гейзере… Лава??? Мне стало страшновато. У этих странных ребят – разработчиков – с их странной избирательной логикой вполне могло хватить ума придумать какие-нибудь вулканы. Слой магмы, например. Проделываешь туда дырку, а оно – ПЫЩ! Я в нерешительности ещё раз прислушался. Звук имел вполне определённый источник – шёл откуда-то из-за стены, правее и выше окончания моей лестницы. Вот, чёрт! Что же делать?
Я уже давно подсознательно пытался бежать от вопроса: а что здесь со смертью? Не секрет, что в большинстве игр смерть не является окончательной. Почти всегда есть возможность респауниться и продолжить, пусть и с какими-то потерями. Вообще-то у меня слишком хорошее воображение, и обычно я в любой игре за жизнь цепляюсь как за настоящую… Однако существуют редкие игры, где действует режим хардкора, в котором жизнь и в самом деле – одна. Экспериментировать на эту тему не хотелось. Вдруг придётся начинать всё сначала? Это время, много времени, а в данной игре каждая лишняя минута, возможно, – чья-то настоящая жизнь. В общем, нужно предпринять все возможные меры предосторожности.