Меньше всех повезло первому взводу, в котором служили Тоха и Андрей. Антон был командиром отделения, а Андрей – наводчиком-оператором бээмпэшки. Собственно взвода-то и не было. Взвод находился сейчас очень далеко, в Пули-Хумри, уже третий месяц выполняя погрузочно-разгрузочные работы на армейских вещевых складах. Такой выпал «дембельский аккорд» командиру их взвода. Он и не знал, что две недели назад в батальон прибыл его заменщик, зеленый лейтеха, прямо из училища. А может, и знал, да вырваться со складов не мог. Вот и получилось так, что из первого взвода в Крепости остались только два сержанта и шестеро рядовых, чтобы роте было проще тащить посты и дежурства. Для нового взводного это был первый боевой выход, и Андрей прекрасно понимал, что, начнись настоящая война, толку от него будет немного.
Ну да ничего, рассуждал Андрей, ротный нас одних не оставит. Снайпера у нас нет, пулемет всего один. Не взвод, а только название. А может, и войны не будет вовсе. А что? Сколько раз так бывало: влезешь на самую верхотуру, просидишь остаток ночи в засаде, а утром так и уйдешь, ничего высидев. Просто прогулка. А тут даже пикничок может получиться. Разобьем лагерь, расстелем одеяло вместо скатерти, закусим на свежем воздухе, поспим да домой пойдем. Тревогу вызывало то, что второй взвод был усилен несколькими бойцами из других подразделений. С ними шел минометный расчет без офицера и, сверх того, совсем непонятно зачем, несколько бойцов из хозвзвода.
Андрей был удивлен, когда на выходе из Крепости заметил в темноте, что к ним присоединились две небольшие группы солдат. Сперва он подумал было о «зеленых», афганских сарбосах, которые иногда приходили на усиление. Но для «зеленых» их было слишком мало, не больше десятка. Потом, уже бредя по дороге в сторону Сарипульского моста, Андрей узнал голос Володьки Киреева, своего одногодка из минометной батареи, приятеля, не раз выручавшего его сигаретами или спичками. Улучшив момент, Володька перескочил в строю, пошел рядом и принялся рассказывать шепотом, постоянно давясь приглушенным смехом и норовя заехать Андрею по голове трубой миномета, которую держал, как крестьянин грабли, перекинув через плечо и придерживая нижний конец:
– Подняли наш расчет уже к вечеру. Прикинь, вся братва спать готовится, а нас с Васьком к командиру. Пойдете, говорит, с первой ротой. Старший – Васек. С нами еще трое молодых, я им мины понапихал в мешки. Васек, видишь, плиту волочит, мне вот труба досталась, а двуногу мы брать не стали. Чего тяжесть таскать понапрасну? Нашего кадета нет, а ваши все равно ничего не заметят. Стрелять вряд ли будем, а чего зря железо на гору тягать?
– А на кой хрен ты, Вова, мины и трубу тащишь, если стрелять не собираешься? – спросил Андрей. – Взял бы на кухне у Шульца-повара трубу от печки. По форме такая же, а веса в ней меньше, чем в автомате. Да и вместо плиты можно было бы сковородку прихватить, а вместо мин – консервы! Все равно ведь без подпорки стрелять не будешь.
– Да ты не псы, если надо, я и без двуноги постреляю. Есть способ, нам дембеля рассказывали. Ставишь трубу между ног, как будто верхом на ней едешь, а руками обхватываешь верхний конец. Вот тебе и подпорка. Только держать нужно крепко, чтобы при отдаче труба по яйцам не дала.
– Я бы лучше двуногу взял, – задумчиво сказал Андрей. – За яйца спокойнее.
– Ну, я в следующий раз тебя позову, когда собираться будем.
– Не, Володь, ты уж сам разбирайся. Ты ж у нас полубог войны, минометчик. А мы – пехота, у нас своего железа хватает. Спасибо, хоть АГС не заставили тащить. Мы с Тохой лент для ПК прихватили побольше.
– Слышь, Андрюха, а кто с тобой и Тохой идет?
– У меня двое колпаков, молодые совсем, только фамилии знаю, даже имен никак не запомню. У Тохи – Мурадов с пулеметом, черпак, нормальный парнишка, шарящий. И еще двое дембелей.
– Да ты че! Дембелей ему дали? Это как же они согласились ленты тащить?
– Да дембеля-то те еще. Баратов и Сейфулин. Ну, помнишь, чмошники, которые всю службу в офицерской столовой работали, а дедовать к нам в роту перевились? Подедовали, теперь дембелятся. Под Тохиным чутким руководством. Знаешь, как нахохлились, когда Тоха в оружейке им ленты в мешки грузил…
– Слышь, Гордеев, – Вова перешел уже на полный голос, – чё ты дембелям сказал, что они у тебя ленты тащат?
– Есть у меня на такой случай одно волшебное слово… – обрадовавшись поводу поговорить, начал было объяснять шедший рядом Тоха.
Фразу он закончить не успел. Вова, поворачиваясь к нему, чтобы не пропустить волшебного слова, задел трубой каску, пристегнутую Андреем к верху мешка. Раздался громкий жестяный звон. Откуда-то из темноты тут же вынырнул ротный и молча треснул минометчику мощный подзатыльник, так что Вова едва успел подхватить слетевшую с головы панаму. От испуга он резко повернулся всем телом, чуть не снеся трубой голову Гордееву, но ротный, схватив за плечо, вышвырнул его из строя и пинком направил в голову колонны.