Раздался мелодичный, кристально–прозрачный звук дверного звонка.
«Да, это уже он», — подумал Даниэль.
Он внезапно перестал радоваться своему гостю, но все же пошел открывать дверь.
Гость тщательно вытер ботинки о коврик. Его внешность совершенно не соответствовала представлению Даниэля. В первый момент писатель даже засомневался, что стоящий перед ним человек является ожидаемым посетителем. Он держал под мышкой толстый черный портфель, а к груди прижимал черную фетровую шляпу. Поразительной была его голова. Она казалась чересчур крупной и тяжелой для столь тонкой шеи. Огромный череп был абсолютно лысым и бугристым. Глаза за траурной оправой мигали, словно не переносили света.
— Мсье Морэ, полагаю?
Низкий, маслянисто звучащий голос, конечно, был голосом звонившего по телефону.
— Пожалуйста, проходите.
Даниэль отступил.
Посетитель продолжал стоять на пороге комнаты с выражением одобрения на лице. Он всматривался.
Несмотря на большую голову, тело у него было мальчишеским. На нем был хорошо сшитый темно–синий костюм. Громадный, лысый череп, блестящий и бугристый, с торчащими оттопыренными ушами, рядом с узкими плечами производил особенно гротескное впечатление.
— Пожалуйста, присаживайтесь.
Посетитель опустился в кресло. Шляпу он положил на стол, портфель взял на колени. Затем, опершись локтями о ручки кресла, скрестил пальцы под подбородком. Он наслаждался окружающей элегантной обстановкой и, казалось, ни о чем больше не думал. Впервые он забеспокоился, когда хозяин придвинул подвижной бар со звенящими стаканами и бутылками.
— Нет, благодарю, я не пью, а также и не курю, — добавил он, бросив взгляд на лежащую перед ним пачку сигарет.
Затем с любезной улыбкой заметил:
— Но вы, пожалуйста, курите, мне это нисколько не мешает.
Потом он снова погрузился в молчание.
Несколько озадаченный, Даниэль снова закурил, подошел к письменному столу и сел на свое обычное место за пишущей машинкой.
— Итак, мсье… — начал он.
Даниэль запнулся, не зная, что сказать. Посетитель понял его слова, как приглашение к представлению.
— Оноре Дюпон. В отличие от вашего, у меня самое заурядное имя.
— Зато ваш телефонный звонок был далеко не заурядным.
Затем они обменялись еще несколькими вежливыми замечаниями. При этом Оноре Дюпон заявил, что он является постоянным и ревностным читателем своего кумира. Однако и после этого лед еще не был сломан, и беседа с трудом продвигалась вперед.
«Оноре Дюпон… — подумал Даниэль. — Дюпон — весьма распространенная французская фамилия».
В сущности, такое имя не соответствовало необычной внешности этого человека. Если бы Даниэль использовал своего гостя в качестве прототипа персонажа романа, он дал бы ему другое имя, более подходящее. Наконец его собеседник проговорил:
— Перейду к цели моего визита…
Он порылся в беспорядочном содержимом своего портфеля и извлек оттуда последний номер «Криминалистики».
— Перейду к цели моего визита, — повторил он. — «Убийца не интеллигентен», — прочитал он вполголоса.
Затем хлопнул рукой по журналу и, повысив голос, спросил:
— Вы это действительно говорили?
— Конечно, это мое мнение, — ответил Даниэль.
— И вы так действительно считаете?
— Да, естественно.
— Почему?
Так как Даниэль медлил с ответом, Дюпон задал следующий вопрос:
— Вы располагали статистическими данными? Какими источниками вы пользовались? Какие доказательства вы можете представить?
Итак, совершенно неожиданно Даниэль был вынужден доказывать свое утверждение. До сих пор ему незачем было заботиться об этих «почему» и «каким образом?», но теперь от него с удивительной агрессивностью требовали ответа.
Его собеседник, теперь уже почти противник, с одержимостью враждебно настроенного прокурора пытался загнать его в угол.
— Какие доказательства вы можете привести в пользу ваших утверждений?
— Например, газетные сообщения о случаях убийств.
— Газетные сообщения не могут служить доказательством.
— Мне их достаточно.
Теперь Даниэль тоже потерял спокойствие.
— Каждому известно, что убийцы очень неосмотрительно поступают: либо глупо себя ведут, либо оставляют заметные следы, либо их мотивы настолько очевидны, что их тотчас же ловят.