— Ты должен поверить мне, Реми. Видит Бог, я все делала ради тебя, ради твоих наследников, ради детей, которых, надеюсь, родит тебе Рейчел…
— Я сказал, заткнись! — Реми не мог больше терпеть. — Если ты для кого и старалась, то для себя, и только для себя. Боже мой, как я мог забыть, в какой ты была панике, когда я намекнул, что дед, возможно, отрежет небольшой кусочек Меган…
— Десять процентов в многомиллионном предприятии — это не небольшой кусочек, — злобно огрызнулась мать. — Я понимала, что он строит планы. Догадывалась. — Она сложила руки на груди. — Но он перехитрил меня. Когда просил позвать Бена Драйера, он не сомневался, что я решила, будто он собирается переписать завещание. Но оно уже было переписано. Я узнала слишком поздно.
Реми вздрогнул.
— Слишком поздно? — еле слышно повторил он. — Боже мой, получается, ты имела отношение к внезапному ухудшению его состояния?
— Нет! — Анита была в ужасе. — Как ты можешь даже предполагать такое? Я любила твоего деда и моего отца. Очень любила. Я бы никогда не сделала ему больно.
— Но ты не можешь не признать, что его смерть была неожиданной. — Реми покачал головой. — Боже мой, у тебя даже не нашлось времени позвонить мне…
— Я звонила, — мгновенно отреагировала Анита. — Но тебя не было дома.
— Когда? — Реми внимательно разглядывал ее. — Когда ты звонила?
— В ту… в ту ночь, когда умер дед, конечно. — Анита отвернулась. — Нужно ли говорить об этом сейчас?
— Я был дома, когда умер дед, — мрачно проговорил Реми. — Если бы ты звонила, я бы знал.
— Как? — Анита развела руками. — Прошел почти месяц. Ты помнишь, где был в ту ночь, когда умер дед?
— Помню, потому что был с Меган, — не без вызова ответил Реми. — Да будет тебе известно, это была наша первая ночь. Я никогда ее не забуду.
Анита открыла рот.
— Ну… ну, возможно, я набрала не тот номер.
— А возможно, и не набирала вовсе, — бросил Реми. — Ты ведь не звонила мне, верно? Ты намеренно не позвонила мне. Ради Бога, мама, почему?
— Ты ничем не смог бы помочь, — сказала она, сникнув. — Никто уже не мог помочь.
— Возможно, так, но… черт возьми, мама, кто дал тебе право лишать меня возможности проститься с дедом?
— Если бы я знала, что ты с Меган, то не колебалась бы, — хмуро пробормотала Анита. Затем, словно устав от уверток, она с некоторым вызовом пожала плечами. — Ну, если хочешь знать, я боялась того, что он мог сказать тебе.
— Мне? — Реми был в замешательстве. — О чем?
— О своей последней воле, конечно, — раздраженно ответила Анита. — Ради всего святого, Реми, я уже говорила тебе. Я думала, он только собирается изменить завещание. Я не знала, что он уже сделал это.
— И ты решила, что, если он скажет мне о своих планах, я буду настаивать на том, чтобы отдать Меган часть моей доли? Так? Анита кивнула.
— О, Господи, мама, неужели это предприятие так много значит для тебя? — Он застонал. — Ты отказала старику в его предсмертной воле, чтобы…
— Это не была его предсмертная воля, — со слезами на глазах запротестовала Анита. — Он только шептал твое имя… и… и имя Меган.
— Из этого ты заключила, что он хочет лишить тебя наследства?
— Не он. — Анита облизнула губы. — Меган. О, Реми, скажи, что прощаешь меня! Скажи, что не будешь держать на меня зла! Я только пыталась сделать как лучше для… для нас…
— Не для нас, — холодно возразил Реми. — Боже мой, не удивительно, что Меган захотела убраться отсюда. Она решила, что мы оба… Безумие!
— Какая разница, что она решила? — Анита двинулась к сыну и, несмотря на его сопротивление, погладила его разгневанное лицо. — Пожалуйста, Реми, постарайся понять. Ради меня. Я не хочу, чтобы эта женщина разрушила твою жизнь, как твой отец разрушил мою.
Реми оттолкнул руки матери и сделал шаг назад, словно ее прикосновение было ему противно.
— Знаешь что, мама? — с горечью проговорил он. — Ты — тот человек, который разрушил мою жизнь. Я люблю Меган и, пока все это не случилось, думал, что и она любит меня. Но ты уничтожила все, как сейчас уничтожаешь ту единственную дорожку, которая может вернуть Меган на Сан-Фелипе. Я никогда не прощу тебе этого. Никогда! — Он бросился мимо нее, чувствуя необходимость вдохнуть свежего воздуха. — Извини, но я поужинаю у тебя как-нибудь в другой раз.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Самолет задержался с вылетом из Лондона, и был уже седьмой час, когда он коснулся взлетно-посадочной полосы аэропорта на Сан-Фелипе. Меган предпочла бы прилететь пораньше. Теперь же она опасалась, что Реми уже ушел провести где-нибудь вечер.
Здравый смысл подсказывал, что прежде всего нужно устроиться в отеле: что бы она ни собиралась сказать Реми, это подождет до завтра. Но взвинченные нервы не позволяли откладывать. Она с тревогой сознавала, что на следующее утро у нее просто может не хватить смелости встретиться с Реми в его офисе и после встречи с Беном Драйером соблазн улететь, не увидев его, окажется сильнее инстинктов.
Возможно, встречаться с ним вообще неразумно. Прошло больше месяца, как она покинула Сан-Фелипе, а от Реми с тех пор не было никаких вестей. Конечно, если бы он хотел увидеть ее снова, то определенно постарался бы связаться с ней. Или нет? Но сколько ни ждала она письма или звонка, не было ни того, ни другого.
А тут еще Саймон… У него завязался роман, и Саймон не мог тратить время на нее. Тот молодой человек, о котором он говорил и который блистал оригинальными идеями относительно этнического раздела их каталога, оказался больше чем другом, и они с Саймоном решили поселиться вместе.
В результате Меган пришлось искать новую квартиру.
Нельзя сказать, чтобы она возражала против их отношений. Напротив, она была рада, что Саймон наконец нашел человека, который ему дорог. После прежнего неудачного романа Саймон решил, что никогда уже не будет любить. Это стало одной из причин их с Меган совместной покупки дома.
У самой Меган были смешанные чувства относительно собственного будущего. Сиднейские коллеги Саймона предложили ей временно переехать к ним и заняться организацией австралийского каталога, но она все еще раздумывала, когда пришло письмо от Аниты.
Она вздрогнула при воспоминании о восторге, с которым взяла конверт со штемпелем Сан — Фелипе. Но послание Аниты было кратким и деловым: она полагала, что у Меган нет реальных прав на наследство Райана Робартса, и предлагала выкупить ее долю.
Это был последний удар, но Меган меньше всего тревожило, что думает о ней Анита. Отвратительная сцена, которую та устроила, когда вскрыли завещание Райана, уничтожила все остатки симпатии, которую Меган еще питала к сводной сестре, и создала неодолимую пропасть между ней и Реми, такую глубокую, что Меган ничего не оставалось, как немедленно покинуть остров.
Конечно, когда она вернулась в Англию, ситуация уже не казалась такой кристально ясной, как накануне. Меган так и не дала Реми возможности высказать ей все, что он думает по поводу сложившегося положения дел. Потому-то последние четыре недели она нетерпеливо ждала его звонка. Но получила лишь письмо Аниты, позволявшее ей избавиться от Робартсов раз и навсегда.
Только ее чувства не давали ей положить всему этому конец. Она не желала доставшейся ей доли акций отеля и тем более не желала денег Аниты, но хотела в последний раз повидать Реми, и звонок Бена Драйера был для этого идеальным поводом. Нужно было подписать бумаги — с чем прекрасно справился бы ее адвокат. Но Меган предпочла подписать их лично. Потому-то она и трясется сейчас в дребезжащем такси по дороге в Порт-Серрат, во Двор Простака, где живет Реми.
— Вам точно сюда, мисс?
Таксист остановил машину в конце аллеи перед аркой, ведущей во двор Реми, и сейчас подозрительно осматривал освещенный фонарями вход.
— Да. Да, именно сюда, — торопливо подтвердила Меган, открывая дверцу и выходя из машины с небольшой дорожной сумкой через плечо, где поместились все ее вещи. — Сколько я вам должна?