Он допивает ёрш.
— Что толку с этой головы, если вторая не работает?
Василий отстегивает ему триста баксов и они расстаются до субботы.
Итак, до субботы нужно десять тысяч. Ох, до чего не хочется брать хату. Вешать на себя новый эпизод. В принципе, попадись он им, срок у него уже есть и притом большой. Пятерку влепят даже за нарушение паспортного режима. Ведь он рецидивист. Фальшивая прописка — это уже червонец.
Денег у него около семи тысяч. Вместе с шубами будет все десять. Они в камере хранения. Придется перешагнуть через себя. Побороть брезгливость. “Вор-рецидивист брезгует сам сплавлять барахло. Кому скажи, не поверят.” Но это точно. Процесс торговли вызывает в нем сначала бешенную злобу, затем отвращение и упадок сил. Откуда это, он не знает. Какие-то странности организма.
Минетчица Эльвира ужасно надоела. Она постоянно торчит в квартире. Нет, так дело не пойдет, пора опять в гостиницу. В Измайловском комплексе лица у администратов не такие, как на Окружной. Здесь публика побогаче. Лица у “церберов” менее агрессивны.
— Девушка, милая, отблагодарю по большому счету, нужен хороший номер.
Не поднимая глаз она бросает:
— Подожди двадцать минут, постараюсь придумать.
“Придумает, с таким сексуальным лицом и яркими вывернутыми губами обязательно придумает. Кстати, если удастся устроиться, нужно будет обязательно ее снять”.
Ого, у него классный номер. Ванная сверкает голубой плиткой. Телефон, цветной телевизор, даже есть холодильник. Для гостиницы, пусть даже московской, это уже много.
За двадцать баксов чаевых Стелла пристроила его в этот номер на десять суток. Во времена большого переселения народов1 десять суток полноценного отдыха — полжизни.
А теперь нужно сплавить эти чертовы шубы. Шлюхи уже наверняка заявили о разбойном нападении. Шубы по себестоимости потянут на огромную сумму.
Он вспоминает напутствия москвича, тянувшего вместе с ним срок. “Барахло хорошо сплавлять в банях. Обслуга номеров ворочает миллионами.” Кажется, он упоминал Краснопресненские бани. Точно, Краснопресненские. Погнали на метро Девятьсот пятого года.
Выхоленный банщик с толстенной золотой цепью, обвитой вокруг бычьей шеи, мгновенно ориентируется.
— Сколько просишь?
— Пахан, сам видишь, новые. Им цены нет.
— Всему есть цена. Сколько просишь?
— По две тысячи зеленых за шубу, — называет он явно заниженную цену.
— Н-н-нет, земляк, столько не потянут.
У Василия начинает ныть скула и подергивается веко. Сдерживаясь изо всех сил, он говорит:
— Пахан, ладно, мне чистых две штуки и на этом конец.
— Ладно, попробую, жди меня здесь.
Василий кладет ему руку на плечо.
— Пахан, если приведешь ментов или слиняешь, считай себя покойником.
Тот картинно обижается:
— Какого х… ты меня пугаешь? Забирай свои шубы и вали.
Василий сжимает ему плечо.
— Отец, не на-д-а! Я тебе верю. Давай иди, очень бабки нужны.
Через двадцать минут он приносит полторы тысячи. Беспредельная жадность барыг всегда стабильна.
— Вот все, что у них есть. Хочешь бери, а хочешь нет.
Он знает, что клиент никуда не денется. Он не ошибается.
— Ладно, хрен с вами, давай бабки.
“Две норковых шубы за полторы тысячи. Ха-ха-ха! Как пришло, так и ушло.” Впрочем, он давно потерял чувство определять истинную цену вещей. А по московским тротуарам бродят дряхлые старушки в поисках пустой бутылки. До чего омерзительна жизнь.
В холле Измайловской — никого. Стелла нежно улыбается, обнажая прокуренные зубы.
И все же, она чертовски сексуальна. Такая в постели отдаст и получит все.
— Стелла, у меня сегодня памятный день. Ровно год после окончания казахской академии.
Она улыбается еще шире.
— А какая специализация?
— Юриспруденция.
— Ого, интересно, а кем вы сейчас работаете?
— Вообще-то, секрет, но для вас… Изымаю незаконно приобретенные ценности у новых русских.
Она втягивает голову в плечи.
— Вы опасный человек.
— Для них — да, Стеллочка, а для вас — друг и только друг.
Она заразительно хохочет.
Что ж, смех у нее, действительно, очень приятный.
— Приглашаю вас, Стеллочка, в ресторан по большому счету.
Она, безусловно, видала виды и с кем попало не пойдет. Но высокий, с иголочки одетый блондин ей явно нравится.
— Не знаю, что вам ответить.
— Ответьте да, и через час для вас будет накрыт стол с ассортиментом для гурманов.
— Ну, что ж, Василий Витальевич, действуйте.