Криг и Арно удалились, а Гун и Кара остались одни. От случившегося Кару била нервная дрожь, она никак не могла прийти в себя.
— Слушай, иди к себе, — заметив ее состояние, предложил Гун. — Я сам побуду с ним, — он бросил взгляд в сторону Пола, который снова оказался за перегородкой.
— Нет-нет, я сама…, — запротестовала Кара. — Я обещала Бэлл побыть с ним до конца. Что я потом ей скажу? Я в полном порядке… Да, кстати, мне кажется, не стоит ее пока посвящать во всю эту историю с Кригом, ей и так непросто. Я сама позже ей все расскажу…
Гун, соглашаясь, кивнул ей. Еще раз бросив взгляд на изолятор и убедившись, что там все в порядке, он удалился, а Кара снова осталась одна. Уютно устроившись в единственном кресле, она еще долго продолжала думать о Криге, и ей безумно было жаль его. Несмотря на взрывной характер, он очень нравился ей. Кара вспомнила касание его ладоней на своей коже и улыбнулась, но тут же нахмурилась, только что произошедшее событие было слишком ужасным для нее.
Как бы она не пыталась бороться со сном, от усталости и нервного напряжения ее глаза вскоре закрылись и она задремала до утра. Ей приснился антейский берег моря, теплый желтый песок под ногами и ласковые волны. Она заулыбалась во сне, но это длилось недолго. Кто-то тронул ее за плечо, это пришла Бэлл, начинался новый день.
Бэлл и Кара одновременно, не сговариваясь, тут же кинулись к изолятору. Пол еще был жив, об этом свидетельствовали легкие движения его пересохших губ.
— Он что-то там шепчет, — догадалась Бэлл и коснулась пульта, пытаясь усилить звук.
Подруги услышали тихое протяжное пение и переглянулись между собой. Это была детская колыбельная, которую Пол пел почти шепотом, старательно выговаривая слова и время от времени прерываясь. Его речь не была больше бессвязной и бессмысленной, и на глазах Бэлл появились слезы.
— Он говорит вполне осознанно, — осторожно произнесла Кара. — Кажется, болезнь уходит и он приходит в себя.
— Пока еще рано говорить об этом! — предостерегла ее Бэлл. — Он всего лишь поет что-то… Возможно, это просветление сознания перед смертью… Такое часто бывает.
Кара не стала ее переубеждать и промолчала. Но проходили часы, и все более очевидным становилось то, что Пол действительно выздоравливает. Чудо, на которое так рассчитывала Бэлл, произошло.
К вечеру радостная новость дошла до всех членов экипажа. Болезнь, медленно сдавая позиция, отступала. Следующим утром Пол с аппетитом уплетал все, что давал ему Вуд, расхаживал взад-вперед по изолятору, подходил к перегородке и улыбался при виде астронавтов. Иногда он что-то напевал себе под нос, а пару раз, несмотря на запреты Бэлл, рискнул сделать стойку на голове. Через несколько дней карантин закончился, перегородка поднялась вверх, и Пол покинул изолятор.
Но радость от его выздоровления оказалась недолгой. Следующей жертвой радиума стал Криг, уже несколько дней отбывающий наказание в карцере в полной изоляции от экипажа. Первым это обнаружил Гун, пришедший спустя дня три навестить второго пилота, когда злость на него немного улеглась.
— Ну что, как ты тут? — спросил он друга. — Ты хоть раскаиваешься в том, что натворил?
— Слушай, я не знаю, что на меня тогда нашло…, — сказал второй пилот виноватым голосом. — У меня мозг на какое-то время словно выключился… Гун, выпусти меня отсюда! Мне надоело целый день разговаривать с самим собой.
— Одиночество хорошо прочищает мозги, — назидательно произнес Гун. — Не ожидал от тебя такого… Если бы я не успел вовремя, ты бы убил Пола, — он осуждающе покачал головой.
— Слушай, хватит… Я и так каждый день казню себя за это… Ну, выпусти меня, не вечно же мне торчать здесь, — взмолился Криг.
Он подошел к разделявшей их перегородке и встал напротив Гуна. Внезапно лицо командира переменилось, он нахмурился.
— Ты чего, Гун? — забеспокоился Криг.
— Подойди сюда поближе, — попросил командир, Криг вплотную подошел к перегородке.
На лице Гуна отразились испуг и тревога, которые передались и второму пилоту.
— Ты что на меня уставился? — воскликнул Криг. — На мне цветы не растут!
— Как ты чувствуешь себя Криг? — спросил Гун сочувственно. — У тебя все в порядке?
— Нормально, — ответил пилот. — Не понимаю, что ты имеешь ввиду?
— А что у тебя с рукой? — Гун показал на запястье Крига, заботливо заклеенное Арно пластырем.
— Это Пол зацепил меня тогда, — ответил он. — А что?
— А лицо… Что у тебя с ним? — Гун продолжал задавать вопросы, которые Кригу жутко не нравились.