Впервые за несколько лет, я сейчас плакал, как ребёнок. Вот теперь, почувствовал настоящую боль… Невыносимую боль…. Теперь я понимал насколько это больно потерять родного, самого любимого человека в твоей жизни.
Это был удар… Сильный удар… Удар, которого я не забуду никогда! Эта боль навсегда останется со мной.
Взвыв, как одинокий волк, я одним махом разнёс журнальный столик к чёртовой матери и рухнул на колени. Стуча кулаками об деревянный пол. Осколки разбитого столика и бутылки испод виски вбивались мне в кожу, нанося мне раны, но эту боль я не чувствовал. Боль была лишь одна – в сердце.
Бросив взгляд на рамку, в которой была наша с Никой фотография, я увидел, как мелкие осколки испод рамы искажают немного наши лица. Выбросив рамку подальше, я провёл пальцами по её образу на фотографии.
- Моя девочка…- прошептал я еле слышно охрипшим голосом. – Я люблю тебя… Я люблю тебя, ты слышишь!? – закричал я во всё горло, задыхаясь от боли и слёз. – Я люблю тебя!
Моя девочка смотрела на меня своими счастливыми глазами и мило улыбалась.
До конца осознав всю суть происходящего, я встал на колени, крепло сжимая в одной руке обручальное кольцо, а в другой нашу совместную фотографию, я закричал, так, что меня, наверное, было слышно даже там…
- Неееет! Нет! Нет! – я продолжал бить кулаками по разбившемуся стеклу. – Неееет!
Укрыв меня тёплым пледом, Ваня всё расспрашивал меня о том, что же такого мне прислали, что теперь я нахожусь в таком состоянии. Но я ничего не могла ему сказать. Сейчас я сама мало чего соображала. Уставившись в одну точку, я слушала, как на стенке тикают часы. По не многу это начинало раздражать. Действовало на нервы, и я вновь психанула. Издав истошный крик, я закрыла уши руками. Кто же это мог быть? И за что этот человек меня ненавидит? Эти вопросы теперь крутились у меня в голове. Кому я сделала плохого, что бы пойти на крайности и поступить со мной так жестоко прислав мне ммс-кой фотографию моего брата с пробитой головой? Кому в голову вообще пришло разыгрывать меня так? Ведь мне и так было тяжело. Я считала себя виноватой. Вот, если бы я не позвонила Диме в ту ночь, а просто осталась бы сидеть на скамейке, ничего бы этого не было. И Дима сейчас был бы жив, а Ваня бы помнил меня, и не попал в эту чёртову аварию, в которой я тоже винила себя. Если бы я пришла домой, Ваня бы убедился, что я жива. И не пил бы, и не было бы ни какой аварии. Но нет же, я улетела в эту чёртову Америку! А зачем? Я собственными руками сломала все, и убила всех, кто мне был дорог. И с чем я осталась? С маленьким ребёнком на руках…. Я ненавидела себя за то, что теперь Руслан вырастит без отца, точно так же, как росла я. Я поломала жизнь всем, в том числе и самой себе.
Вероятность того, что Ваня меня вспомнит, была очень мала. Сейчас я уже не хотела ничего. Не бороться, не доказывать ничего ему. Сейчас мне хотелось уехать в эту чёртову Америку и жить спокойно. Я боялась, что одной угрозой эта тварь не обойдётся. Я боялась за Руслана. Что будет со мной, если я потеряю частичку Андрея, самого любимого, родного и желанного сына?
Быстро вскочив с дивана, я на ходу натянула туфли и, взяв сына в охапку, вызвала такси и уехала.
Всю дорогу до отеля, где в это время находились Артём и Юля, я ехала с оглядкой. Все машины с тонированными стёклами вызывали у меня дрожь. Я постоянно смотрела на таксиста и внимательно вглядывалась в черты его лица. Он, наверное, подумал, что я сумасшедшая. И он был прав, такое мнение обо мне сейчас было вполне оправданным. Мне только что, кто-то угрожал.
Мне не хотелось уходить от Вани, но пересилив себя, я все-таки ушла. Ушла, пообещав самой себе, никогда больше не возвращаться. Это было глупо с моей стороны пытаться начать всё заново. Значит, так угодно судьбе. И я не в силах сейчас, что-то сделать и изменить её. От всей души и всем сердцем, я желала Ване счастья с другой девушкой. Глупо? Возможно. Но ничего большего мне не оставалось….
В моей памяти навсегда запечалиться Маркелов Иван Сергеевич – милый, обонятельный, нежный, ласковый, немного сумасшедший, но заботливый муж и отец. Его зелёные глаза я не забуду никогда, я не смогу стереть из памяти прикосновения его нежных, сильных рук. Я никогда не забуду, то, как он поднял меня на руки и научил улыбаться. Мне никогда не забыть то счастье и ту любовь, которую я испытала рядом с ним. Я буду помнить его всегда… И сколько бы лет не прошло, я буду… Я буду любить Ваню всегда.
Я взглянула в окно и, посмотрев на небо, повторила ещё раз про себя «Я буду любить тебя….»
Глава 6
Я так и остался стоять на пороге у крыльца. Ну и почему я её не остановил? Идиот! При том, как я себя обозвал, я не мог скрыть улыбки. Весь вопрос состоял в том, что нам обоим теперь делать?
После того, как я узнал о смерти моей любимой жены, я слетел с катушек окончательно. Моим спасением на тот момент был лишь алкоголь. Но и он глушил боль лишь на время. Я потерял счёт времени. Ночь или день, понедельник или пятница, зима или лето. Для меня было всё равно. Я потерял смысл жизни. Я потерял всё. любовь, тепло, ласку, чуть не потерял свой бизнес из-за своего запоя. Я ни как не мог поверить в то, что моей маленькой девочки больше нет. Я не верил, но на её похороны я не пошёл. Да и Мигель тоже был против этого, потому что знал, что я нажрусь как свинья и натворю кучу делов. В место того, чтобы проводить свою малышку я пошёл в тот самый зал, где и отрывался в те минуты, когда мне было плохо. Я пробыл там почти весь день и вернулся домой лишь ночью.
Без неё всё стало таким пустым. В доме не было родного смеха, радости и детского визга. Дома был срачь и тишина. Тишина, которая убивала меня.
Через пару недель, я выкинул все её фотографии, оставив лишь парочку. Каждый день, я ходил на кладбище и просил у неё прощенье, за ту страшную ночь.
В один из таких дней, когда я шатаясь зашёл в магазин и взяв бутылку виски, поехал на кладбище, я увидел возле ограды парня в темных очках и в чёрной кепке. Подойдя ближе, я узнал в парне Лёху. Лицо парня, не выражало ни каких эмоций.
- Чего тебе тут надо? – спросил я, отворив калитку и присев на бугорок.
- Вот, пришёл посмотреть,- парень прошёл за мной.
- На что? – удивился я.
- Тебе больно? – задал парень мне встречный вопрос.
- Нет, Блять! Я прекрасно себя чувствую! Я мечтал о том, чтобы она умерла! – съязвил я. Его вопрос вывел меня из себя.
- А вот я мечтал! – прямо заявил Леха.
Я поднял на него ошарашенные глаза.
- Эта ты?! Сука! Ты убил её! – я заехал Лёхе кулаком по лицу. Тот пошатнулся и присел на ограду. Вытирая с губы кровь, парень ехидно улыбнулся и сказал:
- Какой ты догадливый, Маркелов! Но, увы! – парень развёл руками. – Ты не сможешь это доказать, у тебя на меня ничего нет!
Я хотел ударить его ещё раз, но он толкнул меня и я упал на землю.
- Я хотел, чтобы погиб ты! Хотел, что бы эта сука поняла, каково это терять любимого человека. Я не знал, что ты отдал тачку Диме. Но я рад, что такие мрази, как Ника не будут жить на этом свете! Я рад, что эта сука сдохла!